-------------------------------

— Ну, здравствуй, Лика, — сильные, немного жестокие губы прижались к моим и мне стало уже все равно где мы и кто нас может увидеть. — Так за сколько ты меня там продала? — шептал Алекс, поднимая край платья из золотого шелка, и опаляя прикосновением бедра. — Коммерсантка чертова! — выругался Алекс, подхватывая меня на руки.

И меня понесли по слабо освещенному коридору, судя по всему в гостиничный номер.

— Эээ, Алекс…ссандро, а может, поговорим? — предложила я, надеясь на милосердие… наивная.

— Поговорим, — удар ноги и стена мягко испаряется, чтобы вновь стать монолитной едва мы пройдем. — Мы с тобой так поговорим, маленькая дрянь!

Он положил восторженную меня на роскошное ложе в самой дорогой гостинице нашей планеты, склонился надо мной и… заорал.

— Ты!!! — удар кулаком в стену над моей головой… стена порадовала внушительным отпечатком. А Алекс сильный… и почему меня это не радует? — Ты!.. — продолжил орать мой возлюбленный, — ты хоть иногда думаешь что творишь?

— Иногда думаю, — честно ответила я.

Еще один удар стенку не порадовал, а я подумала, что как-то недооценила героя своих двух романов, одного напечатанного уже, а второго в процессе.

— Слушай, милая, — шипел Алекс, нависая надо мной, — а не пошла бы ты, а?

Я как-то не совсем поняла, о чем это он, поэтому просто спросила:

— Слушай, герой не моего романа, ты чего взъелся? Да я продала квартиру в которой ты на каждой стене красовался… А надоела она мне! И что теперь? Убивать будешь?

Алекс вполне натурально зарычал и вдруг успокоился. Точнее не так — зрачки его расширились, дыхание стало каким-то прерывистым, а на висках что-то заблестело… Я посмотрела туда, откуда никак не мог оторвать взгляд он, и взору моему представилась родная правая грудь, не однократно встречающая любые опасности, и сейчас вывалившаяся в паутинке черного кружева из платья… Ну да, все же лучше покупать платья с лямками.

Я попыталась аккуратно поправить платье, но Алекс перехватил мою руку… Глядя в потемневшие серые глаза я второй рукой потянулась исправить это безобразие, но и эту руку перехватили… 'Дождалась? — вопросила гордость, — сейчас тебе будет весело!'. 'Да я как-то не так хотела' — прошептала надежда. 'Помогите!' — устроило панику чувство самосохранения, и в этот миг… Алекс посмотрел в мои глаза…

Если бы мне, хоть кто-то сказал, что можно вот так плавиться под взглядом любимого, что можно забыть обо всем кроме его глаз, что все мысли умеют галопом бежать прочь — я бы не поверила. И мне уже было все равно, что где-то внизу ребята переживают явно, что у этого мужчины, от которого замирает мое сердце, скоро свадьба…

Я боялась даже дышать, но он наклонился, и его губы поглотили мой вскрик и мой стон… И Алекс сошел с ума, но это было самое сладкое, самое сумасшедшее и самое прекрасное безумие на свете. С глухим рычанием он лег сверху, придавив мои руки, сжав запястья до боли, но в то же время, целуя так нежно и ласково… А затем его руки скользнули по моим и безумие накрыло уже меня…

Резкий, неприятный звонок и раздавшееся из моего пояса: 'Лика, это твой начальник. Ты не забыла, что мы завтра встречаемся? — и уже похотливый шепот Дамиановича. — Мои зеркальные потолки жаждут лицезреть тебя, Пресветлая ты моя…' И шеф отрубился.

— У меня такое ощущение, — печально прошептала я, — что сегодня закон подлости применяется исключительно ко мне!

— Почему? — не понял Алекс, продолжающий поглаживать мою грудь, уже лишенную кружева бюстгальтера.