Голд подходит к стене и выдергивает шнур телефона из розетки. Кладет телефон в ящик стола, запирает ящик и говорит Мерабу:

— Ждите меня здесь. Я попытаюсь Шульмана найти.

Голд ушел. Борис встал, закрыл поплотнее дверь. Затем взял со стола канцелярскую скрепку, поковырял в замке ящика. Открыл и извлек телефон.

— Козлы вонючие, — ворчал Борис, набирая номер. — Как письма из Америки, так у них бассейны и «Мерседесы». А как доллар попросишь — они все на мели. Алло, девушка! Какой код в Израиль? Спасибо.

И снова стал набирать номер какого-то телефона.

— Проиграл? — спросил Мераб.

— Какого хрена я туда поперся?! Ты когда-нибудь видел, чтоб девять раз подряд черное выпадало?.. Вот оно, еврейское счастье!

— А ты разве еврей?

— А кто же? У меня бабушка еврейка была. Справку показать?

Мераб подошел к окну, выглянул. Под окном ходили двое парней.

— Боря, ты можешь этих парней отвлечь? А я убегу.

— Зачем? Скажи им, что ты не еврей. Они тебя сами отсюда выкинут.

— И меня посадят.

— За что?

— За то, что австрийскую границу с чужим паспортом нарушил.

— Да?..

И вдруг Борис радостно завопил:

— Слушай, как я сразу не сообразил! Так тебя и наши посадят! Переход границы по подложным документам. От трех до пяти лет. Обязательно посадят.

Мераб вдруг яростно ударил кулаком по шкафу.

— Эх, если б я только мог его поймать! Мамой клянусь, больше ничего не хочу! Руки бы ему оторвал!

— Кому?

— Тому, кто первый придумал этот полосатый столбик в землю воткнуть!

— Пятьсот долларов за идею даешь?

— Какую идею?

— Твой брат к кому в Израиль летел?

Вася стоял с биноклем, наблюдая за окном соседнего дома. Девушка в окне высунула язык.

Раздался звонок. Вася открыл дверь. На лестничной площадке перед дверью стоял Якоб с семьей и вещами.

— Вы не улетели? А где сержант? — Вася был удивлен.

— Сволочь он, а не сержант! Больше всех таких ненавижу! — В этот момент Инга действительно люто ненавидела Мераба. — Здесь из себя патриотов строят, а случай подвернется — сразу туда!

В глубине квартиры зазвонил телефон.

Борис стоит в дверях, выглядывая в коридор.

Мераб кричит в трубку:

— Яша, подожди, не ори. Ты меня слушай. Времени нет. Уезжайте в Грузию. И сидите там тихо, никуда не ходите, я через неделю вернусь… Я потом все объясню. Слушай, дай мне адрес Ингиного дяди, который в Тель-Авиве живет.

— Атас! Шульман идет! — Борис махнул Мерабу рукой.

— Ладно. Уже Шульман пришел. Пока! — попрощался Мераб с Якобом.

Таможенный контроль рейса на Израиль в венском аэропорту очень строгий: полицейские, автоматчики. Группа пассажиров стояла в очереди на таможенный контроль. Среди них Мераб и Боря Париж.

— Не нравится мне эта обстановочка! — говорит Борис, поглядывая на овчарок. — Как в колонии строгого режима, а?

— Не знаю, — пожал плечами Мераб. — Не был.

— Ничего. Ты еще молодой. У тебя все впереди.

Мераб дремал, сидя у окна. На табло зажглась надпись: «Не курить. Пристегнуть ремни». Самолет со стуком выпустил шасси.

Сверху спустилась рука и надела ему на голову «ермолку».

— На! С тебя семь шекелей.