Выход загораживала массивная кованная решетка. С довольно широкими ячейками, двадцать на двадцать сантиметров. А за ней виднелся слабо освещенный неизвестным источником потолок довольно широкой шахты. Осторожно приблизившись к решетке, просовываю сбоку крошечную камеру, приклеенную к найденной на дне сумки одноразовой вилке.

Получив на линзы изображение, я едва не вскрикнул. На полу шахты в очаге, сложенном из почерневшего от сажи камня, горит скудный огонь. Сверху пристроена сковорода, на которой чумазая женщина печет маленькие лепешки. Одета она в какие-то лохмотья, в которых с трудом можно узнать юбку, футболку и кроссовки.

Сняв готовый кругляшек, она сунула его в стоящую рядом корзину и шлепнула на сковороду очередной кусок серого теста.

– Сана, тебе еще много? – из широкого отверстия нижнего тоннеля выглянула лохматая голова другой женщины.

– Три штуки осталось. – Безучастно буркнула Сана.

– Значит можно пока не будить. Воду сама поставишь, или помочь?

– Сама. – Так же равнодушно ответила кухарка.

Я прилепил пару камер за пределами решетки, добавил жучка и отошел на несколько шагов. Необходимо немного понаблюдать за женщинами, прежде чем делать какие-то выводы. Но одно уже сейчас можно сказать твердо, эти женщины не туземки. И живут они тут очень давно. А хорошая новость только одна, они пока живы. И прежде чем можно будет искать способы их спасения, я должен получить максимум информации. Иначе вполне могу только навредить.

Вернувшись к заброшенной шахте, ставлю и там жучка. Не хочется оказаться в ловушке возле зарешеченного входа. Затем, немного подумав, достаю из-за пазухи одного из двух минироботов и, выдав ему заданье, выпускаю из рук. Небольшой комок, размером с кулак, мгновенно разворачивает антенны и ножки и, превратившись в длинноногого паучка, стремительно исчезает в ближайшем тоннеле.

А я возвращаюсь к решетке и устраиваюсь неподалеку. Ждать мне здесь придется долго, поэтому обустраиваюсь со всеми возможными удобствами. Достав из запасов трансформа аварийную палатку, нажимаю кнопку и она мгновенно начинает раздуваться. Через минуту у меня есть одноместное жилье с мягким матрасом и непромокаемой крышей.

Многие люди моей родины лет двести назад полюбили жить в таких жилищах. Небольшой пакетик, размером с ломтик хлеба, имеет внутри мощную батарейку, крошечный насос и оболочку из тонкой, прочной и герметичной ткани.

Когда-то давно все люди моего мира жили в огромных каменных и бетонных домах. Иногда в деревянных или глиняных. Тогда считалось престижным иметь большое жилье. Некоторые индивидуумы строили дома с многими десятками комнат, в которые иногда не заглядывали по несколько месяцев. А некоторые имели даже по нескольку домов в разных странах. Но потом, когда технический прогресс и социальное устройство мира поднялись на современную высоту, люди осознали, что вовсе не обязательно всю жизнь проводить в надоевших жилищах.

Тем более что все работали и учились с помощью современных компьютеров. Сидеть долгими зимами в замкнутом непогодой пространстве, когда где-то тепло и сухо, казалось большой несправедливостью. И города начали пустеть на долгие зимние месяцы. А их счастливые жители бродили в это время по теплым пляжам, тенистым садам или устраивались в живописных горных долинах. Многие устраивались в стандартных домах, но нашлось немало и таких, кто не хотел зависеть ни от каких условностей. И вот эти люди там, где собирались ночевать, доставали из сумок коробок с палаткой. А потом многие из них вообще перестали возвращаться в свои жилища. Это явление, получившее название мигранты, очень быстро захватило всю планету и большинство людей свою жизнь стали планировать на месяцы вперед, сообразуясь с долгосрочным прогнозом погоды.

– Декабрь и январь мы в Сахаре, февраль и март в Техасе, ну а на апрель думаем отправиться в Австралию, собираюсь там собрать материал и дописать свою диссертацию! – можно было услышать от бывалого мигранта.