|
– Гадать, кто мог убить Джорджика, – бесполезно. Миллион людей имеют основания, чтобы убить этого урода. Я сама, чем больше о нем узнаю, тем больше жалею, что это не я отправила его на тот свет. Но, конечно, я сначала бы выяснила у него, куда он задевал наши деньги, а уже только потом взялась бы за автомат, пулемет или что там еще можно использовать в борьбе с этим злобным противным вирусом по имени Джорджик... Так что Веретенников – это лишь один из многих, и ему пришлось бы встать в очередь желающих прикончить Джорджика. Причем он оказался бы в хвосте, потому что свое основание получил лишь недавно. Юля тоже могла стоять в этой очереди, и теперь все зависит от того, сумеешь ли ты, Шура, ее разговорить...
– Саша, – поправил я. – А что до разговоров, то беседовать придется через дверь. Вряд ли она нам откроет в такое время суток, да еще и после всего, что случилось. Лучше подождать до утра, подкараулить ее, когда она выйдет из дома... – Хватит ждать, – решительно заявила Тамара. – Пора кончать эту бодягу. Мы же не убивать ее приехали, я ей это объясню хоть через дверь... А ты так и не разжился оружием до сих пор? Я отрицательно покачал головой. – Напрасно, – упрекнула меня Тамара. – Мог бы киллерский пистолет подобрать. – Кто знает, сколько он до того человек перебил из этого пистолета, – сказал я. – Я не самоубийца, чтобы таскать с собой такую штуку. И не думаю, что против Юли мне понадобится оружие. Если она дверь не откроет, так мы просто поболтаем. А если откроет и дело дойдет до рукопашной, я уж как‑нибудь с ней справлюсь... – Посмотрим, – сказала Тамара. – Не надо недооценивать женщин. Мы вошли в подъезд и поднялись на третий этаж. При свете лампочки железная дверь Юлиной квартиры холодно мерцала, вызывая мысли о бесполезности биться в такую дверь головой. – Значит, будем разговаривать, – сказала Тамара и откашлялась. Я надавил на кнопку звонка и прислушался: звонок послышался из‑за двери дальним тихим металлическим шорохом. Больше ничего не было слышно. – Как в гробу, – Тамара нахмурилась, скрестила руки на груди и прислонилась к стене, настроившись, как видно, на долгое ожидание. Я упрямо жал на кнопку еще и еще, прильнув ухом к прохладному железу двери. В какой‑то миг мне послышался шорох в недрах квартиры, но потом все снова растворилось в вязкой тишине. Тамара отчаянно боролась с зевотой и, видимо устав от томительного молчаливого ожидания, шагнула вплотную к двери и начала говорить: – Юля? Юля, я знаю, что ты дома! Юля, это Тамара, слышишь меня? Юля, открой, нам надо поговорить! Только поговорить! Я одна, то есть не совсем одна, но это не страшно. Мы тебе ничего не сделаем, мы просто поговорим! Меня интересуют только деньги Джорджика, и больше ничего... Остальное – это твое личное дело! А если ты потратила немного денег Джорджика, то это пустяки. Отдай остальное, и на этом мы разойдемся, я не буду сообщать в милицию насчет всех твоих штучек... Юля! Юля! На этот крик души никто не ответил. Тамара откашлялась и продолжила взывать к запертой двери. – А если там действительно никого нет? – тихо спросил я. – Как это нет? Не говори глупостей, – отмахнулась Тамара. – Она там, она меня слушает, я это чувствую... – А что ей там делать? Ее попытка убить нас провалилась, она испугалась и уехала из города. Вместе с деньгами. – Ты так не говори! – с неожиданной злостью Тамара ткнула пальцем мне в грудь. – Куда еще она уехала?! Она же не испугалась нанять киллера, так чего ей теперь бояться?! Юля! Юля!! Открывай, или будет хуже! Тамара надрывалась еще минут пять, а потом бессильно опустилась на корточки, обхватив голову руками. |
