Через минуту миссис Эрскин появилась на балконе второго этажа и сбросила Натали, ждущей внизу, цветастое махровое полотенце и купальник.

— Речка вон там, — она указала рукой в сторону кустарника и, улыбнувшись, скрылась за занавесками.

Натали еще немного посидела над своей акварелью и, сочтя, что работа закончена, прихватила купальник и пошла в дом, чтобы переодеться. Купальник оказался ей впору, лишь немного тесен в груди. Она направилась было к выходу, но тут неожиданно услышала чьи-то шаги. Это не могла быть миссис Эрскин. Она находилась на втором этаже и уже, по-видимому, спала. В таком случае кто?

Натали положила полотенце на землю и осторожно подобралась к полуоткрытой кухонной двери. В кухне никого не было. Она вошла и увидела в полумраке прихожей мужскую фигуру. Натали тихонько сняла с крючка здоровенную скалку и крепко сжала ее в руке. Человек в прихожей взял со столика фотографию в толстой серебряной рамке и поднес ее к лицу.

Грабитель! — пронеслось в голове у Натали, и, сделав несколько шагов на цыпочках, она крикнула:

— Эй, ты! Поставь фотографию на место. Я вооружена и применю оружие, если сочту необходимым!

Человек застыл на месте.

— Я кому сказала! Поставь фотографию!

Он поставил фотографию и, повернувшись на каблуках, сделал несколько шагов к Натали. Он все еще находился в темноте, и она не могла разглядеть его лица. Но роста он был внушительного. Однако это не испугало Натали, и, замахнувшись скалкой, она предупредила:

— Еще один шаг — и я проломлю тебе голову.

Однако грабитель не остановился и продолжал приближаться. Он наконец вышел на свет, и Натали вдруг вскрикнула:

— Сэм! Ты вел себя как грабитель…

— Я просто не хотел будить маму. В этот час она спит. И положи, пожалуйста, эту жуткую скалку. Она меня раздражает.

Его взгляд был прикован к Натали. Он впервые видел ее в купальнике, и Натали физически ощущала на своем теле прикосновение его жаркого взгляда.

— Я… я собиралась… купаться. — Ее голос дрогнул, она запнулась. В присутствии Сэма с ней творились странные вещи.

— Догадываюсь, — хрипло ответил он. Его голос заставил Натали вздрогнуть.

Сэм, не сводя с нее глаз, вынул руку из кармана джинсов и протянул ей лист бумаги. Сначала она не поняла, что это газетная страница.

— Ты видела это? Кстати, я тебе звонил утром, но телефон не отвечал, — проговорил Сэм так же хрипло.

— Что это? — удивленно спросила Натали, раскрывая сложенный вчетверо газетный лист. — О Боже! — воскликнула она, обнаружив свою фотографию на первой полосе в разделе светской хроники. Фотограф каким-то чудом поймал совершенно не соответствующий действительности момент. Ее глаза были широко открыты и лицо выражало предельную степень опьянения. Джонни, обнимая ее за талию, был рядом. Тут же находилась фотография Спайдера, обнимающегося с Синди. Та выглядела вполне трезвой.

— Фотография все исказила, — растерянно выдавила Натали.

— Ты еще не читала статью, — заметил Сэм.

Она пробежала глазами текст.

— Слава Богу, здесь не упоминается мое имя, — вздохнула она с облегчением, не понимая причины его ярости.

— Ты обратила внимание на заголовок? «Последняя красотка Джонни»! Тебе нравится, когда тебя называют красоткой, да еще одной из многих?

— Нет, но…

— Не отрицай! Тебе льстит быть причисленной к тинейджерам. Все женщины хотят казаться моложе. И ты рядом с самим Линклэйтером! Половина женщин нашей студии спят и видят, как бы хоть прикоснуться к нему, хотя я совершенно не понимаю, что в нем такого сексапильного!

— Женщины просто слушают его радио-шоу, и им нравится его манера говорить.