Натали пристально посмотрела на Сэма. Почему он так ополчился против брака? То, что она знала о нем, о его прошлом, не давало ответа на этот вопрос. Его мама, такая приятная, милая женщина, скорее всего, была очень счастлива со своим мужем. Не понятно.

— Сэм, и ты не хочешь иметь детей? — спросила она.

— Может быть, когда-нибудь, — произнес он задумчиво. — Но факт остается фактом: каждый третий брак оканчивается разводом.

— Да, но остальные-то два, по всей видимости, счастливые, — парировала Натали.

— Вот именно — по всей видимости, — прицепился к слову Сэм. — Откуда мы знаем, что у них в семье в действительности происходит! Может, они живут еще хуже, чем те, которые развелись.

Натали промолчала.

— Ладно, взглянем с другой стороны, — оживился Сэм. — С экономической. Содержать семью — дело дорогое. Жена обычно хочет иметь красивый дом и детей. Она перестает работать, и муж один тянет на себе этот воз. Все бремя расходов ложится на его плечи. Взять, к примеру, меня. — Он заглянул Натали в глаза. — Ты же хочешь знать, почему я так настроен против брака? Изволь. У меня просто не хватит средств содержать еще одну семью. Военная пенсия мамы за отца смехотворно мала. Ее едва хватает ей на краски. Кроме того, у меня две сестры, они тоже, как ты прекрасно понимаешь, требуют кое-каких затрат. И хотя жалованье у меня, слава Богу, вполне приличное, мне едва хватает на жизнь. Я ничего не могу себе позволить! Не говоря уже о том, чтобы завести собственную семью.

Натали в задумчивости разглядывала замысловатый узор на своем теле, отбрасываемый листвой. От каждого дуновения ветра узор менялся.

Натали всегда знала, что Сэм заботится о своей маме и сестрах, но не догадывалась, что он содержит их материально.

— Но тем не менее твоя мама очень хочет, чтобы ты женился, — возразила Натали. — Она не знает, что ты платишь за все?

— Нет. Она выписывает чеки направо и налево, не имея ни малейшего представления, каков в действительности ее банковский счет. Только не подумай, будто она транжирка! Она очень аккуратно тратит деньги. Просто сейчас тяжелые времена. Жизнь дорожает и дорожает. Порой весьма незаметно. И мама, возможно, не понимает, каковы сейчас цены. Взять хотя бы ее дом.

— Она снимает его? А я думала, она владелица, — удивилась Натали.

— Владелец я, — сказал Сэм. — Купил его несколько лет назад для мамы и сестер. Они всегда мечтали иметь дом в сельской местности, вблизи моря. Мой отец был военным, и мы полжизни прожили в казармах. После его смерти какое-то время мы жили в государственной квартире, но когда я начал работать и прилично зарабатывать, то смог купить этот дом, правда в рассрочку. И по сей день выплачиваю. Но зато они счастливы. Надеюсь, через пару лет мои сестры будут самостоятельны в финансовом отношении, и я тогда смогу более свободно распоряжаться своими средствами, — добавил Сэм. — Я только одного не могу понять: почему мы все время говорим о моих проблемах? Мы говорили о Джонни Линклэйтере. И меня интересует: почему моя мама ни с того ни с сего вдруг решила, что я твой парень?

— Если бы ты не пил тогда на вечеринке…

— Ладно-ладно. Это уже было, — прервал ее Сэм.

— Честно говоря, я и сама не пойму, откуда она это взяла, — в задумчивости проговорила Натали. Она пыталась сосредоточиться, но в присутствии Сэма это было крайне трудно.

— Признавайся, Натали. Только ты могла сообщить ей это. Когда я разговаривал с ней вчера, она еще ничего не знала.