|
Он лежал весь в бинтах в чистенькой светлой палате госпиталя Святой Сары Саломейской. Название госпиталя было красиво вышито на салфетке, на которой стояла ваза со свежими цветами. Над изголовьем кровати Обиходова висело массивное распятие. Медсестры-монахини носили на головах старомодные чепчики, накрахмаленные до жестяной твердости. Сестры умели передвигаться совершенно бесшумно, словно ангелы, и бдительно следили, чтобы Обиходов не нарушал предписанный ему режим, а именно: полный покой, все естественные надобности только в утку, общение с посетителями не больше десяти минут в день. Последний пункт доставлял сестрам больше всего хлопот, потому что, как только Обиходов мало-мальски пришел в себя, к нему заявилась большая компания — Дудкин, Левандовский, Анечка, Кристоф, пара племянников и три дочери Кристофа. Монахини встали горой, пропускать такую компанию в палату они наотрез отказались. После долгих уговоров к больному допустили троих — Дудкина, Левандовского и Анечку, заставив их надеть белые халаты.
— С ума сойти! — восхищенно присвистнул Левандовский, увидев обстановку палаты. — Какое благолепие! Эх, зря я от госпитализации отказался. Мне, между прочим, тоже предлагали. — Что вы глупости говорите! — цыкнул на него Дудкин. — Человеку плохо, а вы тут… Как вы, Георгий? — спросил он сочувственно. — Спасибо, я в порядке! — Обиходов пытаясь приподняться. — Лежите, не двигайтесь! — воскликнул Дудкин. — Вам нельзя двигаться! — Здравствуй, Анечка! — Обиходов заметил, что Анечка выглядит смущенной. — Очень рад тебя видеть. — Я тоже, — она улыбнулась. — Как ты себя чувствуешь? — Да говорю же, я в порядке! — бодро отрапортовал Обиходов. — Уже ничего не болит. Монахиням тут просто скучно, вот они меня и обложили. Лучше расскажите, что с Бароном? — У! Там такая история! — воскликнул Левандовский. — Джеймс Бонд отдыхает! Оказывается, мы с тобой чуть не запороли операцию Интерпола. Они, оказывается, этого Барона давно уже пасли. И приехали в тот дом через десять минут, после того, как нас оттуда увезли. — Хорош еще, что капитан успел подать им сигнал, — вставил Дудкин. — У него был передатчик в пуговице. Представляешь? — тараторил Левандовский. — Я же говорю — Джеймс Бонд! Оказывается, мы чуть не испортили их план. Капитан знал, что к Соляной башне приедут люди Барона. Правда он думал, что это я доложу им о записке… — Левандовский запнулся и покосился на Анечку, — ну не важно. Короче, он знал, что они приедут и повезут его на встречу с Бароном. Капитан сказал интерполовцам, что выведет их на Барона, только тот не должен ничего заподозрить. Никакой слежки, никаких жучков и маячков. Он же знал, что его будут обыскивать. Тогда французы и дали ему эту пуговицу. Обыкновенная пуговица — вот такая, — Левандовский показал пуговицу на своих брюках, — может, чуть побольше. Внутри маленький передатчик. Только он не работает постоянно, иначе его бы засекли детектором при обыске. Он включается в нужный момент двойным нажатием и передает сигнал с течение всего одной минуты. Этого достаточно, чтобы его услышали, где нужно, и определили координаты. Представляешь, технология! Капитану нужно было продержаться у Барона всего полчаса, с момента активизации пуговицы. Столько времени спецназ добирался до места. Но тут появились мы… И чуть было все не испортили… — Но все закончилось хорошо. Слава Богу! — снова встрял Дудкин. — Да уж! — согласился Левандовский. — Барона взяли. Он даже десерт свой доесть не успел. |
