– А как же ты будешь голосовать? – спросил Дольф.

– Как другие. Я всегда так делаю.

Если другие проголосуют правильно, то и Невежда проголосует правильно, рассудил Дольф и позволил невежде проследовать к скамье.

Но еще более странное явление ждало Дольфа впереди. Человек с огромной черной дыркой в огромной голове!

– Ум‑л‑аут, – свесив дырявую голову, произнес незнакомец.

– Как это? – не сразу сообразил Дольф. – Чей ум?

– Мой. Вот убедитесь. Совершенно пусто.

– Гм, ну, а как вы относитесь к обвиняемой?

– Поскольку мы с ней очень похожи, то отношусь, безусловно, хорошо, – очень умно ответил умалишенный.

– Ну что ж, – развел руками Дольф, – займите ваше место.

– Архи… – прошамкал одиннадцатый по счету кандидат в присяжные заседатели. Прошамкал, потому что был страшно, ужасно, невероятно дряхл, – .. Тип, – завершил с трудом старикашка. – Мы, архитипы, уверяю вас, очень мудры, на своем веку повидали столько…

Дольф поспешно махнул рукой. От всех этих раритетов у него голова шла кругом. К счастью, остался всего один кандидат.

– Прототип, – коротко отрекомендовался двенадцатый.

– Прото Тип? – осторожно переспросил Дольф.

– Так точно, – браво ответил двенадцатый.

– А не состоите ли вы в родстве с Архи Типом.

Родство между присяжными запрещается.

– Ни в коем разе. Оне‑с существуют вечно, а мы, прототипы, с вашего позволения, только раньше.

Итак, присяжные набраны: двенадцать престраннейших существ! Уж как они будут решать судьбу Скриппи, Дольф сказать не мог. Но то, что недоразумения возникнут, это и сейчас было понятно.

– Обвинитель! – торжественно объявил Конь Тьмы.

Из толпы зрителей появи…

Опа!

У Дольфа подкосились ноги.

– Принцесса Айви, – звонким голосом произнесла…

Да, это и в самом деле была его сестрица!

Не нашла лучшего места для своего появления!

Разрази ее гром!

Все как в страшном сне. А.., позвольте, а где же они все сейчас находятся, как не в страшном сне, изготовленном по рецепту главного повара – Коня Тьмы!

– Эта женщина обвиняется в намеренной порче хорошо продуманного сна. А также в том, что, вопреки запрету, вернулась в гипнотыкву, – объявил Конь Тьмы. – Обвиняемая, что вы можете сказать по этому поводу?

– Да, – прошептала Скриппи, – все, как вы сказали. Я…

– Нет, стойте! – вскочил Дольф. – Вы не поняли! Она не виновата! Потому что…

Присяжные повернули головы в его сторону. Они ждали продолжения.

– Виновата! – заявила Айви, да так безапелляционно, словно всю жизнь только то и делала, что судила. – И я вам это докажу…

Присяжные теперь смотрели на Айви.

Не дождавшись продолжения с одной стороны, они обратили свои взоры и уши к другой.

– ..Вызываю первого свидетеля, – надменно объявила Айви. – Тролля Кровожадника.

К свидетельскому месту приблизился какой‑то тролль, тощий, безобразный и хмурый.

– Известно ли тебе, что бывает с лгунами? – многозначительно спросил Конь.

– Известно, – мрачно произнес свидетель. – Скажу все, что требуется, честно, – и добавил:

– Клянусь.

– Свидетель поклялся, – громко объявил Конь.

Теперь Айви приступила к процедуре допроса.