— Миссис Хоган дома? — свысока спросил он.

— Входи. Она разговаривает по телефону, — небрежно ответила Патси.

— По телефону? Значит, его починили?

— Он и не ломался, — пожала плечами Патси.

Она провела Шона в гостиную. Он слышал голос миссис Хоган, с кем-то говорившей по телефону. Аппарат находился в комнате для завтраков, смежной с кухней. Шон его там не держал бы. Телефон должен был стоять в коридоре не полукруглом столике. Хорошо отполированном столике под зеркалом. За аппаратом стояла бы ваза с цветами, отражающаяся в крышке стола. Когда Шон приходил в чей-то дом, то всегда осматривался по сторонам. Ему хотелось знать, как будет обставлен его собственный дом. Которым он рано или поздно обзаведется.

В гостиной стояла мебель с потертой ситцевой обивкой; ниша была отделена от комнаты шторой. «Ее можно было бы довести до ума», — подумал Шон и представил себе, что еще здесь можно изменить. Он так увлекся, что не заметил вернувшуюся Патси.

— Она сказала, что ты можешь пройти.

— А разве миссис Хоган не придет сюда? — Он не хотел сообщать новость там, где их могла бы подслушать служанка, но послушно прошел в неказистую комнату для завтраков.

— Здравствуй, Шон. — В отличие от служанки, Аннабел Хоган была с ним вежлива.

— Мне очень жаль, что я принес вам плохую новость, но произошел несчастный случай, — сказал он мрачным тоном гробовщика.

— Я знаю. Бедная Ева. Мать Фрэнсис уже позвонила мне.

— Миссис Хоган, это касается и Бенни…

— Да, но она не пострадала. Она сказала это и матери Фрэнсис, и отцу. То ли были какие-то неполадки на линии, то ли номер был занят. Я говорила с отцом Руни об изображении Крестного Пути.

— Бенни получила несколько ссадин и вывихнула лодыжку. — Шон не верил своим ушам. Он думал, что миссис Хоган придется утешать, но та была совершенно спокойна. Непостижимо…

— Да, но все остальное в полном порядке. Бенни немного посидит в больнице, за ней понаблюдают, а вечером посадят на автобус, как она и планировала. Мать Фрэнсис говорит, что это всего лишь шок. Бенни лучше побыть там, где в таких вещах разбираются.

Шон почувствовал себя полководцем, которого лишили триумфа.

— Я думал съездить за Бенни в Дублин и привезти ее, — пробормотал он.

— Нет, Шон, не стоит. Это слишком большое одолжение.

— Знаете, вряд ли ей понравится сидеть там. Больные люди, запах дезинфекции… Сегодня мы закрываемся рано. Я хотел попросить мистера Хогана дать мне взаймы машину.

Стоило Аннабел Хоган увидеть расстроенное лицо Шона Уолша, как все труды матери Фрэнсис пошли насмарку.

— Шон, ты очень добр, но если дело так плохо, то мой муж захочет сам съездить за ней…

— Миссис Хоган, насколько я знаю, найти место для парковки в центре Дублина очень трудно. В последние годы мистер Хоган редко ездил в город, а я все равно собирался съездить в Дублин за образцами тканей. Мы просили прислать ткани с автобусом, но они так этого и не сделали…

— Может быть, мне поехать с тобой? Как ты думаешь?

Шон Уолш что-то посчитал в уме, а потом принял решение.

— Миссис Хоган, если не возражаете, я поеду один. А вы тем временем все здесь приготовите.

Расчет оказался правильным. Аннабел тут же представила себя в роли матери, готовящейся встретить больную дочь.

Шон вышел из дома с улыбкой. На обратном пути он уже не бежал, а чинно шел по другой стороне главной улицы Нокглена. Поклонился доктору Джонсону, вышедшему из своего кабинета.