Элизабет отвернулась от розового куста, и в эту же секунду за спиной раздался чей-то почтительный голос, заставивший ее перепугаться:

— Приехал мистер Аскью, миледи.

Элизабет резко повернулась, и длинный шип темно-красной розы, которую она держала в руке, глубоко вонзился в палец, так что выступила кровь.

— Как вы перепугали меня, Бейтс! — воскликнула она, обращаясь к дворецкому. — Я не слышала, что вы подошли.

— Простите, миледи, всему виной резиновые подошвы на ботинках.

— Да, конечно. Вы ни при чем. Я, наверное, замечталась. Элизабет поднесла кровоточащий палец ко рту.

— Меня попросила найти вас, миледи, старшая медсестра.

— Уже иду, Бейтс. Возьмите цветы, пожалуйста. Я займусь ими позже.

— Слушаюсь, миледи.

Элизабет вручила дворецкому корзинку и направилась к дому.

Джеймс Аскью, занявший место Ангуса в Эйвон-Хаусе, тоже был известный хирург. Элизабет помнила, как он когда-то приезжал сюда на сложную операцию руки. Больной, сапер, подорвался на мине-ловушке. Но что еще хуже, сразу после того, как ему частично оторвало руку, началась контратака, которая выбила войска союзников из отвоеванной деревни, и он попал в руки немцев. В плену раны обработали недостаточно тщательно, и к тому времени, как войска вновь его освободили, началась гангрена. Сапера отправили в Англию и прооперировали, но здоровье уже было подорвано, и больной вопреки всем надеждам не поправлялся. Ему попытались спасти хотя бы культю. Понадобилась другая операция, и мистер Аскью приехал специально для этого.

Элизабет знала, что он прошел прямо в палату, так как не встретила его у входа. Она нашла доктора в маленькой раздевалке, примыкающей к операционной. Они с минуту поговорили, затем, пока он мыл руки, Элизабет прошла в операционную, чтобы убедиться, что все в порядке. Две операционные сестры уже разложили весь инструмент.

— Жаль, мы не сумели избежать операции, — печально сказала Элизабет. — Я так надеялась, что несчастному капралу Патрику не придется еще раз оказаться на операционном столе.

— Я тоже, мэм, — сказала сестра Эванз. — Он держится таким молодцом. Если бы только не правая рука, — вздохнула она.

— Давайте надеяться на лучшее, — произнесла вторая медсестра. — Мы выложили наш «счастливый» скальпель.

— А это что такое? — поинтересовалась Элизабет. Сестры немного смутились.

— Наверное, нам не следовало бы верить в предрассудки, — ответила сестра Эванз, — но этим скальпелем всегда пользовался мистер Маклауд — вообще не мог без него обойтись. Входя в операционную, он первым делом убеждался, что скальпель на месте, через какое-то время и все мы стали суеверными. Ну, как бы там ни было, давайте надеяться, что он принесет счастье молодому Патрику.

— Покажите же мне его, — попросила Элизабет. Медсестра сняла крышку стерилизатора и вынула скальпель щипцами.

— Вот он, — сказала она. — Лично я второго такого никогда не видела, а вы, сестра Эванз?

Сестра Эванз покачала головой:

— Кажется, мистер Маклауд делал его на заказ. Элизабет смотрела на скальпель. Она представляла его

в руке Ангуса, уверенной и твердой руке с тонкими пальцами хирурга и квадратными ухоженными ногтями.