Окончив все, что мог сделать лопатой и киркой, причем едва ли пошло у него на отдых более десяти минут, Рейтар стал настилать пол. Стены разделяли пространство на два помещения: одно большое, другое поменьше, и в каждом из них было по окну. Рейтар приступил к полу большого помещения. У него была собрана отдельная группа плоских камней. Он укладывал и утаптывал их рядом, соображая форму этих небольших плит, чтобы меньше было возни с отбиванием этих краев. Оббивать камни он мог только киркой, что было очень неудобно; поэтому, разыскав среди кучи железа тяжелый болт с гайкой на конце, Рейтар действовал им, как молотком.

Он безумно устал, но не хотел отдыхать, потому что с усилением зноя розовые пятна стали появляться все ярче и чаще. Спасаясь, Рейтар посмотрел вверх на синюю высоту; в ней пролетела птица, роняя красные капли. Беспомощно озираясь, несчастный человек взял бутылку с водой, чтобы намочить голову и лицо; в это время усталая, но счастливая Харита появилась в тени прохода, помахала рукой и сказала: «Добрый день, титаны! Да ведь здесь можно теперь танцевать! Чудеса! Здравствуйте, Рейтар. Там человек привезет тележку с поклажей. Пожалуйста, снесите все сюда. Я, кажется, очень жадна и не удержалась, всего набрала. Ах, я вижу очаг!»

Харита подбежала к очагу, заглянула в топку и рассмеялась.

— Благодарю вас, Рейтар, — сказала восхищенная девушка. — Лучше нельзя! И на прутьях, и на листе!

— Да, я знаю огонь, — сказал польщенный Рейтар, у которого исчезла галлюцинация. — Как в лесу, так и дома я умею обращаться с огнем.

Рейтар вышел за пределы блокгауза и увидел, что босоногий подросток-негр в конической соломенной шляпе тащит обратно в Лиму плетеную ручную тележку. Покупки Хариты были сложены у входа. Рейтар принес ящик с посудой, корзину провизии и свертки материи. Разгрузка тележки в пустынном до сих пор месте, видимо, интересовала негра; он, пока вез, задал Харите несколько вопросов, на которые получал естественные для того дела ответы.

Конспирация Хариты тронула и взволновала Рейтара. Снеся на внутренний двор поклажу, он принялся молча курить, смотря на девушку особенным, полным взглядом. «Такова моя жена, моя Леона, — подумал Рейтар. — Она, конечно, старше и опытнее этой блаженной, но сущность одна: прежде всего забота о других». Но Харите было теперь не до его мыслей, не до выражений его лица. Она вытащила припасенный передник и, облачась, захлопотала у очага; в трех эмалированных кастрюлях надо было варить мясо, бобы и овощи. «Мы, знаете, пока будем есть кое-как и кое-что, — сообщила Рейтару девушка, расставив на земле тарелки, кастрюли, стаканы, чашки, ведро для воды и большой жестяной бак такого же назначения. — Впоследствии припомню всю кулинарию».

— Я принесу воды, — сказал Рейтар, подходя к ведру.

— Оставьте, я принесу воду сама, — заявила девушка. — Сидите пока. Ах, я забыла! Вот вам водка, вот вам сыр и копченая рыба. Вот хлеб… Поешьте, пожалуйста; выпейте, прошу вас!

Рейтар молча взял бутылку и, аккуратно открыв ее штопором складного ножа, стал пить до тех пор, пока хватило дыхания.