— Ты поможешь мне в организации работы с сиротами, Максин? Мне нужна твоя экспертная оценка психического состояния детей и рекомендации. Я должен знать, сколько и каких психиатров, медиков и воспитателей мне необходимо привлечь к работе в приюте.

— Конечно же, помогу.

Этой ночью они опять спали в джипе, а на следующий день Максин и Блейк снова вместе ходили среди завалов, разыскивая детей. С каждой минутой решимость Блейка устроить приют в своем доме в Марракеше только крепла. Сироты остро нуждались в крыше над головой, хорошем питании, уходе и медицинской помощи. Блейк связался по телефону со своим архитектором и ввел его в курс дела, а затем позвонил чиновникам, курировавшим вопросы опеки над сиротами, и рассказал им о своих планах.

Последние часы своего пребывания в зоне бедствия Максин провела в медицинской палатке. Казалось, она до обидного мало сделала. Однако у Максин всегда оставалось чувство неудовлетворенности, когда она уезжала из подобных командировок. Вечером Блейк проводил ее до джипа. Лицо его осунулось. У Блейка голова шла кругом от забот и волнений.

— Когда ты вернешься в Лондон? — спросила Максин.

— Не знаю. Здесь у меня еще много неотложных дел. Я проведу в Марокко не меньше месяца.

В Лондоне Блейка терпеливо ждала Арабелла. Но, не имея ни минуты свободного времени, он лишь изредка звонил ей. Арабелла продолжала любить Блейка, он был для нее лучшим мужчиной в мире. Она называла его героем и восхищалась им.

Максин тоже не могла не восхищаться бывшим мужем. Его решение устроить в своем доме в Марракеше детский приют вызывало у нее искреннее уважение.

— Не забудь о том, что в июле моя яхта на две недели поступает в твое распоряжение, — сказал Блейк на прощание.

Обоим было как-то неловко говорить о яхте и отдыхе здесь, среди руин. Тем не менее Максин поблагодарила Блейка. Чарлз согласился поехать на отдых вместе с Максин и детьми. Правда, Максин пришлось долго уговаривать его.

— И не забудь: я пригласил тебя и твоего жениха на предсвадебную вечеринку. Я устрою для вас настоящий праздник.

Максин тронуло его желание сделать ей приятное. Ей хотелось поскорее познакомиться с Арабеллой. Скорее всего Дафна возводит на нее поклеп, рисуя подругу отца в черных тонах. Арабелла наверняка окажется милой молодой женщиной.

— Ты занят благородным делом, Блейк, — сказала Максин, прежде чем сесть в джип. — Мы с детьми гордимся тобой. Я обязательно расскажу им о твоих планах.

— Не надо, не говори им пока о моем новом проекте. Я хочу сначала решить все необходимые вопросы, а потом уже хвастаться.

Блейку предстояло многое сделать. Он должен был реконструировать свой дом, приспособив его под приют, и найти людей, которые встали бы во главе нового детского учреждения.

— Береги себя. Ты же знаешь, тебе сейчас нельзя болеть, — сказала Максин. — Будь осторожен.

По прогнозам медиков, в зоне бедствия вскоре должны были вспыхнуть эпидемии малярии, холеры и тифа.

— Хорошо. Я люблю тебя, Максин. Ты тоже береги себя и передай привет детям.

— Передам. Я тоже люблю тебя, Блейк.

Они обнялись на прощание, и Максин села в джип. Машина тронулась, и Блейк помахал вслед бывшей жене.

Когда Максин садилась в самолет, уже стемнело. Экипаж ждал ее. Стюардесса подала Максин легкий ужин, но пассажирка не притронулась к еде. То, что Максин видела в зоне бедствия, отбило у нее всякий аппетит. Она долго неподвижно сидела в кресле, уставившись в окно, за которым царила ночь. На небе ярко светила луна и мерцали звезды. Теперь все, что она пережила за последние три дня, казалось нереальным.

Максин заснула, когда самолет уже подлетал к Нью-Йорку. В пять часов утра он приземлился в Ньюарке.