Знаешь, я всегда ненавидел «Ромео и Джульетту», – продолжил я. – Пьесу. Фильм. Саму идею. Слишком много трагизма. Глупого трагизма. Нет, ну подумай, сколько им было? Тринадцать? Шестнадцать? Как глупо убивать себя, потому что твоя семья не позволила пожениться. Но в чем-то Ромео и Джульетта правы. А я оказался настоящим идиотом. Посмотри на меня. Я встретил свою любовь в восемнадцать лет. И следующие одиннадцать лет медленно убивал себя, оплакивая тебя. А когда ты вернулась в мою жизнь, я все списывал на очарование. И сейчас, когда знаю… – Я отстранился, чтобы посмотреть на нее. Она угасала. И я видел это. Легкие Рози практически не работали. А врачи сказали, что инфекция распространилась на другие органы. Ее тело горело в лихорадке. И несмотря на постоянные поездки в больницу, на этот раз все по-другому.

И ничего из этого не случилось бы, если бы я не напился.

Я прижался щекой к ее ладони и поцеловал запястье.

– И сейчас, когда я знаю, что мы созданы друг для друга, ты должна выздороветь, чтобы Земля не взорвалась. Ты сможешь сделать это, Сириус? Я обещаю, что не выйду отсюда без тебя. Даже для того, чтобы принять душ. Даже для того, чтобы купить твое любимое шоколадное печенье. Но обязательно найду кого-нибудь, кто доедет до Нью-Йорка и привезет их тебе.

– Я люблю тебя. – Слезы Рози полились по щекам.

Скользнув по моей щеке, ее дрожащие пальцы прижались к моим губам, и я понял, что тоже пролил несколько слез. Хотя не мог вспомнить, когда плакал в последний раз. Я не относился к тем людям, которые рыдают. И честно считал, что плакал в последний раз, когда Нина бросила меня в Walmart. Но сейчас по моему лицу текли слезы, потому что женщина, которую я любил больше самой жизни, проигрывала битву, на которую попала из-за меня.

– Я люблю тебя, малышка ЛеБлан, – сказал я. – Чертовски сильно. Ты научила меня любить. У меня хорошо получается?

Она улыбнулась, и по ее щеке скатилась еще одна слеза.

– На пять с плюсом, – прошептала она. – У тебя прекрасно получается. Можешь мне кое-что пообещать?

– Все, что угодно.

– Живи.

– Только с тобой.

– И заведи детей. Много детей. Они прекрасны.

– Рози…

– Я не боюсь. Потому что получила от жизни все, что хотела. Тебя.

– Рози…

– Я люблю тебя, Земля. Мне было очень хорошо с тобой.

– Роза!

Ее глаза закрылись, двери тут же распахнулись, а звук на ее мониторе стих, разрывая мое сердце на части.

Кусок.

За куском.

Эпилог

Дин

Три года спустя

– Чувак, какого черта творит твой сын?

– Это не мой сын.

– Нет, черт побери, это он. – Трент подносит бутылку пива к губам и делает медленный глоток. – На нем гребаная разноцветная куртка. Это точно Найт.

Мне приходится прищуриться, потому что даже в сентябре в Тодос-Сантосе чертовски ярко светит солнце, и конечно же это мой сын. Мой четырехлетний малыш… А что он творит? Трудно разглядеть, но, зная Найта, вряд ли это что-то хорошее, и, скорее всего, придется вновь отправить его в угол. Этот парень видел больше стен, чем создатели фресок.

Он моя копия, только на стероидах. А за его невинной улыбкой скрывалось развязное поведение и любовь к проделкам.

– Кажется, он только что нарисовал гигантский член на лбу дочери Джейми, – встревает в разговор Вишес, уставившись на свой стакан с виски, словно в нем содержатся ответы на все тайны жизни.