– Ишь, испугались охранники сказать правду, – с удовлетворением сказал я. – Не знаю, сколько всего беглецов – в нашей группе уходил тридцать один человек. Первым умер товарищ Стрелков, фамилии остальных не помню. Увы, осталось тринадцать. Если бы не тиф, уцелело бы больше.

– Стрелков? – заинтересовался Кедров. – Пётр Петрович?

– Так точно. Стрелков – председатель Архангельского уездного исполнительного комитета. Вы его знали?

– Разумеется. Стрелков был в моей комиссии.

Понял. Та самая знаменитая «Советская ревизия», которой приписывались тысячи расстрелянных только в Вологде. Похоже, по её приказу расстреляли всё население и Архангельской, и Вологодской губерний.

– Пётр Петрович изначально принадлежал к кадетам, а где-то в шестнадцатом или семнадцатом стал большевиком, – сообщил Кедров.

Я мысленно улыбнулся. Если Стрелков был кадетом, то этим и объясняется его желание провести восстание «по закону» – с митингами, с резолюциями, с принятием её большинством голосов. Сам я обеими руками проголосую за главную идею партии народной свободы о правовом государстве, с разделением властей и господством закона, но не на каторге же! Так можно дойти до того, чтобы поднять вопрос – а легитимно ли наше восстание, если нас сюда определили по законам непонятного, но правительства?

– Стрелков во время восстания был тяжело ранен и по дороге умер. Не знаю, сможет ли кто-нибудь отыскать могилу.

– Отыщем, – уверенно сказал Кедров. – А почему вы не дали о себе знать, когда вышли к своим?

– А я давал, – ответил я. – О моём прибытии Особый отдел Шестой армии был извещён сразу. Они должны были передать вам сведения о моём появлении. Но отчего-то начальник – теперь уже бывший начальник отдела, товарищ Муравин, позабыл передать в Москву сообщение. Может, в суматохе упустил из вида. Надо его спрашивать.

– Муравин? – нахмурился Кедров. – Увы, теперь уже не спросить. Муравин был отправлен на задание и погиб.

Немного помедлив, начальник Особого отдела ВЧК сказал:

– Ну, теперь уже поздно о чём-то жалеть и спрашивать. Главное, Владимир Иванович, что вы живы и здоровы. Теперь о деле. Для начала – хотелось бы сделать несколько замечаний. Всё-таки, если вам приказано пользоваться шифрокнигой, следует читать её внимательнее. «Корабль воздуха» – это дирижабль. Хорошо, что мы поняли, что у англичан не могло быть сто дирижаблей, и пришли к выводу, что это всё-таки самолёты. Далее – «хлор» запустили открытым текстом, а не попытались зашифровать. Ведь это не сложно – перейти на шифрование букв, а не слов. И куда годится записывать данные объекта разработки!

Кедров ещё минут десять выговаривал мне, но потом улыбнулся:

– Шифровальщик, пока ваши тексты разбирал, на мат изошёл. А ваши «Провозы для говорил» – это нечто невообразимое, расшифровывали всем отделом, пока не догадались, что телефонный провод. Но в целом – вами очень довольны. И у нас, в ВЧК, и в Наркомате по военным и морским делам. Свою задачу вы выполнили и даже, если можно так сказать, перевыполнили. Вы хоть поняли, в чём она заключалась?

– Поссорить англичан и белых.

– Совершенно правильно, – кивнул Кедров.

– Но эта задача – тактическая, а стратегическая?

– Вероятно, дать понять всему белому движению, что рассчитывать на помощь союзников им не стоит. Что при возникновении выгоды Европа предаст своих прежних союзников, позабудет о клятвах и общих духовных ценностях и станет дружить с Советской Россией.