— Знаешь что? — я выпрямился. — Ты прав. Я действительно не представляю. Зато… — я позволил некротической энергии заструиться по пальцам, — прекрасно представляю, как заставить говорить даже самого упрямого оборотня.

— Давай, пытай! — крикнул он.

— Нет, — я покачал головой, — продолжим позже. Сейчас нет времени. — Я кивнул Косте и Домину. — Пакуйте его в фургон вместе с ящиками. И заткните ему чем-нибудь рот.

Следующие полчаса мы таскали ящики, складывая их в кузов потрепанного фургона. Домин, несмотря на свой небольшой рост, оказался на удивление полезен. Правда, без комментариев не обошлось.

Когда последний ящик занял свое место, мы встали перед ангаром. Нужно было замести следы — слишком много трупов и следов борьбы.

— Костя, — я кивнул на здание, — твой выход. Поджигай.

Он вытянул руку, напрягся… и ничего. Только мышцы начали раздуваться, кожа побелела, а когти полезли наружу — признаки трансформации в вурдалака.

— Твою ж… — он в сердцах ударил кулаком по стене.

Я потер виски, чувствуя, как внутри растет чувство вины. Все же огненный маг, а я его… считай поломал своей печатью вурдалака. Теперь при любом серьезном напряжении он трансформируется, а родная стихия не откликается. Нужно будет обязательно с этим разобраться. И желательно поскорее.

— Ладно, — я оглядел территорию, — камеры мы вырубили, следы затоптали. Хрен с ним, поедем так.

Мы еще раз проверили связанного мужика — тот уже не смеялся, только смотрел с каким-то звериным презрением. Захлопнули двери фургона.

Костя прыгнул за руль, его пальцы забегали под приборной панелью. Через минуту двигатель чихнул и завелся.

— Откуда такие таланты? — я устроился на пассажирском сиденье.

— Да так, — он пожал плечами, выруливая со стоянки, — в детстве часто приходилось… эээ… одалживать всякое.

Фургон выехал на ночное шоссе, держа курс к усадьбе Волконских. Интересно, как отреагирует сестра, когда мы заявимся с полным кузовом краденого оружия и связанным оборотнем?

Усадьба встретила нас иллюминацией и полудюжиной хмурых гвардейцев с оружием наизготовку. В центре этой живописной композиции стояла Катя — в черном приталенном костюме, с идеальной осанкой и очень, очень недовольным выражением лица. Впрочем, даже гнев делал её только привлекательнее.

Я загнал Домина в печать еще на подъезде. Мы с Костей вылезли из фургона, и я приготовился к буре.

— Я, кажется, четко выразилась, — голос Кати звенел от сдерживаемых эмоций. — Прямой приказ — не покидать территорию усадьбы. — Она сделала шаг вперед. — Но нет, мой младший брат считает, что он умнее всех. Что правила существуют для кого угодно, только не для него.

Пу-пу-пу…

— А с этим что? — Катя перевела взгляд на Костю, на котором из одежды остались только изрядно потрепанные штаны.

С крыльца донеслось приглушенное хихиканье сестер Назаровых. Костя попытался принять более достойную позу, но получилось не очень.

— Ну, его немного потрепали, — я пожал плечами. — Там был небольшой… инцидент.

Катя набрала воздуха, явно готовясь к новой обличительной речи, но я уже распахнул двери фургона:

— Прежде чем продолжишь, взгляни. Вот это все, — я обвел рукой ящики, — наше похищенное оружие. А это… — я указал на связанного мужика с кляпом, подозрительно похожим на носок, — бонус к основной программе. Следов мы не оставили, — я выдержал паузу.