— Коналл! — закричала она сквозь боль, даже зная, что муж сейчас в волчьей ипостаси, поймать его будет сложнее всего и, соответственно, он вернется домой последним. — Где же он? — она пребывала в иррациональной уверенности, что в такой момент супруг непременно должен быть с ней.

Тут ей на лоб легла широкая полоска прохладной ткани, и тихий, внушающий доверие голос сказал именно то, что нужно:

— Вот, мадам, выпейте.

К губам прижалась чашка. Алексия сделала глоток. Крепкий, молочный, тонизирующий, именно такой, как она больше всего любила. Чай.

Она открыла глаза, которые до сих пор были зажмурены от боли, и увидела узкое, испещренное морщинами лицо пожилого джентльмена, непримечательное и знакомое.

— Флут!

— Добрый вечер, мадам.

— Как вы тут оказались?

Флут указал себе за спину, где через раскрытую входную дверь все еще был виден дирижабль. В дверном проеме маячили Тиззи и Бутс, которые в ужасе смотрели на Алексию. Ясно ощущалось, что они предпочли бы оказаться где угодно, лишь бы не здесь.

— Попросил, чтобы меня подвезли, мэм.

— И-ип! — взвизгнул Тиззи, когда его оттолкнула с пути новая группа клавигеров, притащившая домой очередного волка в сетке.

«Хемминг, — подумала Алексия. — Должно быть, он». Только Хемминг так скулил. Клавигеры проволокли пленника по коридору и затопали вниз по лестнице, не нуждаясь в дополнительном распоряжении запыхавшейся и корчащейся леди Маккон.

Первая группа тем временем поднялась из подземелья и как раз проходила мимо них по лестнице.

— Возвращайтесь, — приказала альфа-самка, — и постарайтесь найти Биффи. Остальные смогут выдержать солнце.

— А разве оборотни не способны выносить солнечный свет? — спросил Бутс.

Прежде чем ответить, Алексия испустила долгий тихий стон.

— Способны. Но только когда научатся контролировать себя.

— А что с ним случится, если его не успеют вернуть в дом?

В этот миг вернулся Румпет.

— А-а, мистер Флут, — он приветствовал коллегу легким поклоном, как равный равного.

— Мистер Румпет, — отозвался Флут и тут же снова переключил свое внимание на леди Маккон. — А теперь, мадам, сосредоточьтесь и постарайтесь глубоко дышать. Дышите сквозь боль.

Алексия сердито глянула на него.

— Вам легко говорить! Вы когда-нибудь это делали?

— Конечно, нет, мадам.

— Румпет, всех вампиров рассортировали?

— В основном, миледи.

— Что вы имеете в виду под этим «в основном»?

Тут разговор на время прервался: все галантно пережидали, пока леди Маккон испустит еще один наполовину крик, наполовину злобный вой, когда ее настигла очередная схватка. Присутствующие дружно притворились, будто не замечают ее страданий. Весьма вежливо с их стороны.

— Ну, некоторые вампиры предпочли отделиться. Так что придется поместить с ними кого-то из наших.

— Куда катится мир? Вампиры и оборотни спят вместе, — саркастично заметила Алексия.

Один из клавигеров, веселый веснушчатый обалдуй, который, бывало, исполнял шотландские баллады для самой королевы, сказал:

— На самом деле это так мило! Они там прильнули друг к дружке.

— Прильнули? Да волк же должен разорвать вампира.

— Уже нет, миледи. Взгляните.

Алексия взглянула. Солнце взошло, его первые лучи осеняли горизонт. Летний денек обещал быть ясным, и это было слишком даже для известных своим здравым смыслом запредельных.