Другое дело – артисты, писатели, политики. Ухаживают, будто за невинной девушкой, дарят цветы, приглашают в рестораны или на презентации. Некоторые, добившись своего, чуть не плачут, каются в непростительном для культурного человека поступке.

В гробу видела она эти дурацкие всхлипывания! Сейчас – век рыночной экономики: получил – уплатил – будь здрав.

Да, она – проститутка! Что в этом позорного? Почему массажистки – престижная профессия, а проститутки – постыдная? И те, и другие лечат людей, каждый своим методом.

Девушка вышла из подъезда, огляделась. В стороне тускло горит одинокий фонарь, остальные либо перебиты пацанами, либо перегорели лампочки, а на их замену не хватает денег. Между домами угрожающе сгустилась тьма. Дальше – улица, по проезжей части которой пробегают легковушки, там не так стращно.

С некоторых пор Светка стала бояться темноты.

Недавно, возвращаясь от клиента, она попала в руки грабителям. Стукнули по голове, отобрали сумочку с полученными за тяжкую работу баксами и отпустили. Спасибо, живой оставили и не порезали лицо.

Тогда она впервые пожалела, что работает в одиночку, без прикрытия.

Крепко зажав в кулаке газовый баллончик и затаив дыхание, Светка шагнула в темноту. Сейчас из кустов к ней протянется рука… Ударят по голове… Резанут по лицу бритвой…

Ничего не произошло. Она вынырнула на освещенную улицу, несколько минут постояла, прижимая ладонью взбесившееся сердце. На этот раз пронесло! Поймать тачку и – домой, в теплую комнатушку коммунальной квартиры. Отмыться, отдохнуть. На три дня безбедной жизни заработанных баксов хватит. Потом нужно искать новых клиентов…

К тротуару прижалась серая «вольво». Дверца призывно открылась. Светка презрительно вздернула подбородок и прошла мимо. Ее остановил глуховатый мужской голос.

– Подойди!

Приглашение, вроде, доброжелательное, но наученная аналогичными приглашениями мужиков девица остановилась на безопасноем расстоянии. Левая рука прижала к жиыоту сумочку с баксами, в правой – газовый баллончик.

– Что нужно?

– Не бойся, Давалка, объедками не пользуюсь. Садись, поговорим.

Светка не обиделась – привыкла и не к таким выражениям. Сейчас её интересовало совсем другое: кто этот господин и что ему понадобилось от отработавшей «рабочую смену» проститутки?

Впрочем, откуда ему знать про «отработку»…

Вгляделась в смутную фигуру пассажира «вольво». Тихо ойкнула… Он! Тот самый плешивый, который готовил её в поездку, а потом пас в Красноярске. Что ему нужно? Может быть, решил отобрать выданный «гонорар»? Пусть попробует – глаза выцарапает, а не отдаст.

– Не бойся, – повторил помощник Гаревича, изобразив приветливую улыбку. – Просто поговорим. Согласишься помочь – получишь баксы, не согласишься – отпущу.

Преодолев боязнь, проститутка осторожно села на мягкое сидение, но дверь оставила открытой, баллончик в сумку не спрятала.

– Ежели работать – не могу. Только что так напрыгалась – ноги не держат.

Плешивый презрительно хмыкнул. Видимо, девица понадобилась ему для иного пользования.

Светку охватило любопытство.

– За Красноярск с тобой рассчитались?

– Да…

– Сама видишь – я слово держу. Фактически ни за что огребла столько зелененьких… Подумаешь, подслушала разговор у кассы! Я мог любого пацана приспособить для этого за десятку…

– А то, что отвадила фрайеров, не считается?

– Сам бы справился…

Помощник Гаревича вспомнил, с какой злостью шипел на Кавказца шеф, какими бедами ему угрожал за попытку перехватить важную информацию.