Страшно болит голова… Перепил, что ли? Сколько раз запрешал себе переступать раз навсегда установленную норму и вот – в очередной раз не удержался… И почему он спит не в своей спальне, а на тахте в комнатушке, предназначенной бывщими хозяевами для прислуги?

Вдруг пелена, затуманившая сознание, рассеялась.

Девчонка,»первоклашка»? Да какая она девчонка – типичная проститутка. Вспомнил, как Светка обрабатывала его, какие немыслимые позы принимала, доводила до безумия. И он, подталкиваемый мужским желанием, не выдержал – открыл ей адрес тайного особняка… Дурак, трижды дурак!

Пудель спрыгнул с тахты, накинул на себя футболку, натянул тесные джинсы. Звонить в особняк из квартиры не решался – при необходимости пользовался уличным телефоном автоматом.

Как всегда, ответил Завирюха.

– Срочно позвони Штырю, скажи – прибыл. Время встречи не назначай. Спроси – посылал ли он ко мне племянницу телки, которая живет у вас… Через пятнадцать минут перезвоню.

Незаметно оглядывая полусонную улицу, Пудель зашел в частное кафе. Есть не хотелось – заказал чашку черного кофе. Взбодриться. Потом возвратился домой, уселся в кресло и задумался. Ничего не скажешь, здорово его провели. Интересно, кто стоит за «первоклашкой»: уголовка или конкуренты?…

Завирюха позвонил на квартиру Штыря.

Накачанный угрозами расправы за малейшую попытку предательства, Штырь охотно подтвердил: да, была у него деваха, да, он послал её к Пуделю… Откуда узнал о приезде босса? Один из его шестерок случайно повстречал его, выходящего из дома.

Когда Пудель снова связался с особняком, Завирюха успокоил его. Все подтверждается, все – в норме…

Светка в коттеджный поселок, конечно, не поехала – помчалась сначала в офис Кавказца, потом – на конспиративную квартиру Гаревича. И там, и там её ожидали щедрые вознаграждения.

Завертелись незримые маховички, задергались и пришли в движение приводные ремни. У Кавказца, Гаревича, Панкратова и Ступина возникали и исчезали версии и идеи, предположения и намерения.

Всем было ясно только одно: схватка за обладание пээррушкой подходит к завершению…

Глава 24

Похоже, Пудель вступил в устойчивую розовую полосу своей жизни.

Началась она со встречи с Радоцким, председателем либеральной партии. Обычно партия поддерживала связь со «спонсором» через Сидорчука. Тот передавал директивы, оговаривал методы доставки в партийную кассу добытых боевиками денег, решал все назревшие вопросы.

И вдруг приглашение к Радоцкому.

Когда Пудель перешагнул порог ухоженного кабинета и остановился в центре богатого ковра, дубоватое лицо Ефима Ивановича озарилось приветливой улыбкой. Странной была эта улыбка. Раздвинутые губы никак не сочетались с холодным подозрительным взглядом; глубокие морщины, появившиеся на лбу, свидетельствовали разве о глубокой озабоченности, мясистый нос нависал над губами. По наполеоновски скрещенные на груди руки как бы отстраняли собеседника, напоминали ему о дистанции между председателем партии и рядовым её членом.

Короче в облике Ефима Ивановича сливались доброжелательность и подозрительность, мягкость и твердость, уважение и презрение. Эти противоположности переплетались друг с другом, создавая непробиваемую броню.

Радоцкий был политиком нового поколения, хитрым и увертливым, из его длительных речей невозможно выудить что либо конкретное. Казалось, сказано достаточно много, а станешь анализировать – пустота, обычное сотрясение атмосферы.

Из более чем часовой беседы Пудель уяснил только одно: его ввели в состав политсовета, мало того – назначили заместителем председателя партии.