Может, именно поэтому старший брат, подающий надежды молодой художник, в шестнадцать лет ушел из родительского дома, предпочтя нищету в кругу друзей и единомышленников роскоши холодных стен отчего дома. Спустя полгода его нашли мертвым в хибаре на окраине столицы: передозировка «звездной неги» оказалась смертельной. Сестренка же, как только ей исполнилось семнадцать, умудрилась выскочить замуж, буквально за пару часов охмурив какого-то клерка. Кажется, их группу из пансиона в тот день вывели на очередную экскурсию в музей. Рижур за такой финт была выдворена из пансиона к законному супругу, чего и добивалась. Спустя каких-то полтора месяца так же стремительно развелась. Сейчас же эта матерая светская львица пребывала в свободном плавании богемы.

Смерть брата и замужество Рижур практически совпали по времени. Это был единственный раз, когда Дранго-старший обеспокоился судьбой Браена, – еще одного черного пятна на репутации политику бы не простили. Потому-то папаша и решил перепоручить воспитание сына Академии Бореа. Так в десять лет Браен очутился в стенах элитного военного учебного заведения.

Дранго хмыкнул, вспоминая первый год в академии. Сказать, что он так просто сдался, – это значит ничего не сказать. Были и показное неподчинение приказам, и самоволки, да все что угодно, лишь бы отец обратил на него внимание. Но папочка-депутат плевать хотел с высокой колокольни. У кандидата на должность конгрессмена были дела более интересные, чем сопливый отпрыск. Мать не сильно отстала от отца в вопросе чадолюбия. Она так ни разу за год и не навестила сына.

Дела. Политика. Митинги. Светские приемы. Тут не до свиданий с проблемным подростком.

А руководство умело подавлять мятеж юных бунтарей – наряды вне очереди, дополнительные физнагрузки и жесткие спарринги во время занятий. Здесь не жалели, ибо жалость могла обернуться смертью в бою.

Кадетов муштровали, готовя и к пилотированию, и к командованию, и к разведке, и к дипломатии. Выпускники Академии Бореа были элитой военных сил Союза. Поэтому уже с семнадцати лет кадетов курсами снимали с занятий по сигналу тревоги и кидали в наступление – будущий командир должен не понаслышке знать, что такое реальные боевые условия. Из-за этого учебная программа длилась на несколько лет дольше, чем в училище, выпускники которого имели за плечами только голую теорию. По этой причине пилоты с летной картой, выданной училищем, не могли дослужиться выше прапорщика.

Время шло, политическая карьера отца требовала выхода в свет всем семейным составом, и Браен очень редко, но все же бывал дома. Хотя для всех окружающих семейство Дранго являлось образцовым.

Дранго-старший позиционировал себя поборником семейных ценностей, верности и чести. Будто нарочно, в противовес отцу сын стал заводилой самых разгульных вечеринок. Браен менял женщин так же легко, как перелистывал вирт-окна на поляризационном экране, участвовал в нелегальных гонках. Благо стипендия, выделяемая академией, была более чем щедрой и позволяла такие вольности.

Иногда Браен задавал себе вопрос: «Когда я перестал оглядываться на отца и делать все, чтобы вылететь из академии?» И не находил точного ответа. Просто однажды утром он проснулся и понял, что по-настоящему не нужен своей семье. Ни плохим, ни хорошим. Что он в этом мире один. К тому же еще и спеленатый, как смирительной рубашкой, репутацией и положением своего отца.

Тогда-то Браен и решил, что стать лучшим на курсе, лучшим в выпуске – это возможность выйти из тени Дранго-старшего, возможность самому решать свою судьбу. И сейчас он точно знал, чего хочет.

Гонка все испортила. Теперь, чтобы стать помощником капитана на «Элкалае» придеться начинать все с нуля.