Она всхлипывала, дрожа всем телом и в панике представляя себе, как останется одна, совершенно одна на этом ненадежном уступе. Гриффин решил наказать ее… сейчас он уйдет и не вернется… бросит ее умирать… Он вовсе не собирается искать помощи, он…

– Бренда, я должен уйти. Клянусь тебе: если ты сделаешь все, как я скажу, ничего плохого с тобой не случится. Ты слышишь? Доверься мне…

С губ девушки сорвался истерический всхлип. О Господи! Если б она доверяла Гриффину, то вообще не свалилась бы в пропасть. Но разве можно поверить этому человеку… положиться на его слово? Это так опасно… и больно…

Он может просто уйти и бросить меня одну, думала Бренда. Никто никогда не узнает правды, и все сочтут случившееся очередным несчастным случаем.

– Бренда, обещай, что послушаешься меня. Не двигайся с места, хорошо?

Как он мог догадаться, что именно это я и задумала? – удивилась девушка. Она решила попытаться вскарабкаться наверх. Как это сделать, Бренда еще не знала, но…

– Обещай мне, Бренда…

Обещать? Довериться ему?! Девушка прикусила губу, чтобы не разрыдаться.

– Не могу! – в отчаянии крикнула она. – Не могу…

– Тогда я не смогу уйти за помощью, – сказал Гриффин. – И поскольку в одиночку мне тебя не вытащить, останется только одно…

Сердце Бренды гулко оборвалось в пустоту. Он уйдет. Уйдет и оставит ее одну.

– Я не могу спасти тебя, Бренда, но, по крайней мере, могу умереть вместе с тобой.

Умереть?.. Девушка повернула голову и увидела, что Гриффин присел на краю обрыва, собираясь спуститься вниз, к ней.

– Не надо! – В этом возгласе смешалось все: боль, страх, пронзительная нежность. Гриффин готов умереть вместе со мной! – пело ее сердце. – Я все сделаю, как ты просишь, – глотая слезы, заверила его Бренда. – Я дождусь тебя… обещаю.

Выплывая из мучительного забытья, девушка с трудом открыла глаза. С тех пор, как ушел Гриффин, миновала, казалось, целая вечность. Вначале она храбрилась, ободренная мыслью, что он готов был пожертвовать жизнью, лишь бы остаться с ней, но постепенно ее одолела паника. Бренду подмывало подняться на ноги и попытаться выбраться наверх, и это искушение становилось с каждой минутой все сильнее.

Но ведь я дала Гриффину слово не шевелиться, вспомнила девушка, и вдруг тугой комок подкатил к ее горлу. Что, если он все-таки меня обманул?

– Бренда! – снова раздался голос Гриффина.

Все это время она то впадала в полузабытье, то приходила в себя, и оттого, решив, что у нее уже начались слуховые галлюцинации, даже не подняла головы. В этот момент маленькие осколки камней тонкой струйкой осыпались на уступ, и девушка вздрогнула от испуга.

– Бренда!

Да, это Гриффин. Только почему-то его голос доносится не сверху, со скалы, а откуда-то сзади.

Девушка осторожно повернула голову и едва не закричала от радости. Гриффин, обвязавшись страховочной веревкой, медленно, дюйм за дюймом спускался к ней по отвесному склону.

Лишь теперь Бренда поняла, почему он так настойчиво заклинал ее не двигаться с места. Каждое его движение обрушивало вниз струйки сланцевого крошева, и эти каменные ручейки сливались, постепенно превращаясь в грозный поток.

Скорчившись на узком ненадежном уступе, девушка неотрывно смотрела на Гриффина. Слезы текли по ее лицу, промывая в пыли светлые дорожки, но она не осознавала, что плачет, пока Гриффин, оказавшись уже совсем близко от нее, не проговорил:

– Не плачь, родная моя! Все в порядке, все будет хорошо.