- Камышинник! Берегись! - вскрикнула Невидимая Звезда.

Глашатай напружинил лапы, ожидая, когда изгородь перестанет ходить ходуном и на нее можно будет запрыгнуть, но разъяренные неудачей псы не дали ему возможности спастись. Оскалив слюнявые пасти, они дружно прыгнули на кота. Послышался глухой удар, затем раздался душераздирающий звук рвущейся плоти.

Камышинник оглушительно завизжал от боли, и его вопль разорвал сердце Невидимой Звезды.

- Камышинник! Нет!

Глава IX

Невидимая Звезда напрягла задние лапы, готовая спрыгнуть на помощь сыну, но Снегирь схватил ее за загривок и удержал на стене:

- Подожди! Просвирник его выручит! Бурый воин глубоко впился когтями в деревянный заборчик и свесился с него так низко, что ухитрился ухватиться зубами за загривок Камышинника. Втащив неподвижное тело глашатая на забор, он поволок его к стене, а Тонколап и Буйнолапка на подгибающихся лапах засеменили впереди.

Псы скакали и бесновались внизу, щелкая пастями, но Просвирник даже не смотрел в их сторону. Хрипя от натуги, он шаг за шагом приближался к спасительной стене.

Когда трясущиеся от пережитого ужаса оруженосцы забрались на стену, Невидимая Звезда даже не взглянула на них. Небрежно отпихнув их прочь, она вытянула шею и взяла у едва живого Просвирника тело сына.

Черный глашатай тихо стонал, закатив глаза. Страшная рваная рана алела на его боку. Рана была настолько глубока, что Невидимая Звезда разглядела белую кость его бедра, торчавшую из клочьев окровавленного мяса.

- Великое Звездное племя! - только и смогла выдохнуть она.

- Простите нас! - заскулил Тонколап. - Мы просто еду искали! Мы плохого не хотели!

- Мы искали еду домашних котиков, - добавила Буйнолапка, понурив голову. - Раньше мы тут часто ели, и нам даже нравилось… Не такая она плохая на вкус, эта еда. Мы думали, что если будем тут наедаться, то сможет всю дичь оставлять другим.

Она всхлипнула и втянула голову в плечи.

Невидимая Звезда молча смотрела на оруженосцев, с трудом подавляя желание как следует пройтись когтями по их ушам, пока они не завизжат громче Камышинника.

«Они не нарочно, - твердила она себе. - Они не хотели никому причинять зла. Они думали, что помогают. Это ты виновата, что не поинтересовалась, куда они уходят и чем занимаются!»

Снегирь подошел к предводительнице.

- Нужно побыстрее отнести Камышинника в лагерь, - сказал он.

Они с Просвирником встали у стены, а Мглуша и Невидимая Звезда бережно опустили раненого им на спины. Воины пошатнулись под тяжестью неподвижного тела, но потом выпрямились и медленно побрели через траву.

Невидимая Звезда шла возле головы сына, следя, чтобы она не билась о плечо Просвирника. Мглуша замыкала процессию, оруженосцы виновато плелись по бокам от нее. Они были так напуганы и расстроены, что даже говорить не могли.

Весь путь до лагеря коты проделали поверху, держась подальше от ручья, чтобы Камышинник, не дай Звездное племя, не свалился в воду. Когда путь им преградили кусты, Мглуша и Невидимая Звезда забежали вперед, чтобы раздвинуть и поддержать ветки. Но редкие прутья все равно хлестали по телу Камышинника, и Невидимая Звезда всякий раз взвизгивала от этого страшного звука. Сам Камышинник впал в беспамятство и, казалось, не чувствовал боли.

Едва войдя в лагерь, Мглуша оглушительно завизжала:

- Мотылинка! Быстрее!

Золотистая голова целительницы сразу же высунулась из палатки старейшин.

- Что случилось?

На ее золотой шерсти висели кусочки зеленого мха - видимо, бывшая целительница готовила себе гнездышко в новой палатке.

- Камышинник ранен, - ответил Просвирник, но Мотылинка уже выскочила из куста и бросилась бегом через поляну.