Приоткрыв дверь ванной, она осторожно заглянула в спальню. Марко стоял на пороге, бледный и взволнованный.

— Что случилось? — Келли снова начала волноваться.

— Папа… Ему стало хуже. — Марко скинул халат и схватил рубашку. — Они уже вызвали «скорую помощь».

Келли в ужасе смотрела на него.

— О Боже! У него снова случился удар?

Марко мрачно кивнул.

— Похоже на то. Он в кабинете.

— Я иду туда.

Сейчас не имело смысла беспокоиться, что кто-то увидит ее выходящей из комнаты Марко. Келли бежала к лестнице со всех ног. Несколько слуг с траурными лицами стояли у кабинета, но расступились при ее появлении.

Карлос лежал на полу. Его лицо было таким серым, что на мгновение Келли показалось, что он умер, но потом она услышала легкий вздох, перешедший в хрип. Она опустилась на колени, пощупала пульс. Келли ничего не могла для него сделать, кроме как устроить его поудобнее.

— Помогите перевернуть его и дайте пару диванных подушек.

Ей помогал Марко. Он оделся в считанные секунды и уже был здесь. Когда они осторожно уложили Карлоса на подушки, он вопросительно посмотрел на Келли.

— Он очень плох?

— Трудно сказать, — отозвалась она, отчаянно желая быть более оптимистичной. — По крайней мере, он дышит. Его необходимо отвезти в больницу. Если он не умрет в первые несколько дней… — Келли не сдержалась, взяла Марко за руку и на мгновение сжала ее. В этот момент было действительно неважно, что могут прочесть в этом жесте люди.

Казалось, они ждали «скорую помощь» целую вечность, хотя на самом деле прошло, быть может, несколько минут. Одну из горничных отправили к входной двери, чтобы впустить врачей. Келли вздохнула с облегчением, когда Карлоса осторожно положили на носилки. Через несколько минут он уже будет в больнице.

— Ты поедешь с ним в машине «скорой помощи», — предложил Марко. — А я — следом на своей машине.

Келли кивнула и взяла Карлоса за руку. Она шла рядом с носилками, и слезы душили ее. Удар оказался для Келли сильнейшим потрясением. Ведь старик выглядел очень хорошо, не было никаких признаков ухудшения его состояния. Но он настоящий борец, говорила себе Келли, хватаясь за соломинку, и он снова выкарабкается.

Она крепко сжала его руку, когда машина «скорой помощи» тронулась с места.

— Держитесь, Карлос, — тихо молила она его сквозь слезы. — Не сдавайтесь. Вы можете. Я знаю, что можете.

Так странно было оказаться в больнице в качестве посетителя. Разница между этой больницей и английской была лишь в том, что здесь сквозь огромные окна пробивался яркий солнечный свет, да к надписям на английском языке добавились надписи на греческом. Но это были те же до боли знакомые слова: «Приемный покой», «Травматология» и другие.

Карлоса положили в отдельную палату, выходящую окнами на зеленый внутренний дворик, который в этот час красиво освещался солнцем. Но сейчас старик был не в состоянии оценить прелестный вид. Он лежал с закрытыми глазами, и его лицо сливалось цветом с подушкой. Пульс был слабым, но дыхание казалось уже не таким тяжелым, как несколько часов назад..

Медсестра только что измерила давление и ободряюще улыбнулась.

— Неплохо: Он отлично держится. Доктор придет, как только мы получим результаты обследования.