– Не потрудитесь ли объяснить подробнее, мадам?

Фелисити, всхлипывая, поведала о событиях сегодняшнего вечера. Райордан, не прерывая рассказа, сунул ей в руки сухой платок.

– Около того места, где вы нашли меня, – закончила Фелисити, – протекает то ли ручей, то ли река. Вернувшись туда, вы найдете тело отравленной Роджером женщины. Трудно поверить, что все это время я жила с извращенным безумцем, но сегодня это стало совершенно очевидным. Страшно подумать, скольких еще убил Роджер, прежде чем появился в этой местности.

Райордан окончательно растерялся.

– Не знаю, что и делать. Наверное, следует безотлагательно уведомить власти о преступлениях вашего мужа. Я сейчас же пошлю слугу. Будем надеяться, что мы найдем труп прежде, чем Роджер узнает о вашем благополучном спасении и вернется к обрыву, чтобы спрятать тело. В таком случае он сможет спокойно поклясться, что вы лжете, дабы очернить его. А этого допускать нельзя. Но пока вы здесь, ни о чем не беспокойтесь. Никто не посмеет пальцем вас тронуть. Вы под моей защитой.

Он вышел, но вскоре вернулся и снова сел у кровати.

– Вы сказали, что подозреваете мужа в отравлении собственного отца. Откуда это вам известно?

– Я заметила, что ногти мистера Элстона обесцветились, а кожа словно покрылась чешуйками. Вот и расспросила Финеаса Карлайла, брэдфордского аптекаря, видел ли он подобные симптомы раньше. Он ответил, что однажды остерег молодую леди от злоупотребления мышьяком, который та принимала в малых дозах, чтобы осветлить кожу. Позже, на ее похоронах, он заметил ногти в белых полосках и чешуйки на коже.

– Странно, но, навещая умирающего лорда Рэндвулфа, я тоже гадал, что это за недуг, так обесцветивший его ногти. Лорд Рэндвулф был человеком аккуратным и всегда приказывал камердинеру полировать свои ногти. Позже я заметил на них неприятные белые полосы. Вам, видимо, неизвестно, что его светлость умер от загадочной болезни. Врачи так и не смогли поставить диагноз, хотя он недомогал несколько месяцев. Не думаете, что Роджер и его отравил?

Горло и рот Фелисити пересохли до того, что говорить становилось все труднее. Попросив извинения, она потянулась к стакану с водой, стоявшему на тумбочке, но, к ее досаде, сорочка снова соскользнула с плеча. Судорожно вцепившись в одеяло, женщина густо покраснела.

– Простите, милорд, но эта сорочка слишком велика. Я никак не могу с ней справиться…

Райордан, имевший случай насладиться соблазнительным видом упругой груди, неожиданно понял, что еще жив и по-прежнему желает испытать все радости супружеской жизни.

– Ничего удивительного, миссис Элстон. Это моя сорочка.

– О да, понимаю.

– Пожалуйста, продолжайте, – попросил он, невольно отмечая, как красит ее румянец на щеках. – Я спросил, не думаете ли вы, что Роджер мог отравить лорда Седжуика?

Подтянув к подбородку одеяло, Фелисити надолго задумалась.

– Роджер упомянул, что отомстил отцу лорда Колтона. Если он вообразил, что именно лорд Седжуик стоит между ним и Адрианой, то наверняка не задумываясь расправился с несчастным. У меня сложилось впечатление, что он любит и умеет пользоваться ядами, а листая счетные книги, я обнаружила регулярные выплаты некоему Таддеусу Мэнвилу, лондонскому аптекарю. Вероятно, таким способом Роджер пытался обеспечить молчание человека, снабжающего его ядом.

– Мне нужно обязательно поговорить с Колтоном насчет этого, – решил Райордан.

– Поразительно, сколько мужчин хотели жениться на леди Адриане, – вздохнула Фелисити. – Боюсь, я ревновала и не слишком прилично вела себя по отношению к ней. А теперь, похоже, моя жизнь кончена, и я даже не смогу извиниться перед леди Адрианой.

– Вздор, дорогая, – усмехнулся Райордан, осторожно сжимая ее тонкие пальцы.