Девушка широко распахнула глаза. «Молчи. Пожалуйста, молчи, что мы знакомы», — читалось в них.

— Елизавета, — проговорил я, улыбаясь уголками губ, — какое красивое имя! Очень, как бы точнее выразиться, классическое, нежное… Очень приятно познакомиться.

Девушка благодарно мне кивнула, нервно глотнула шампанского. Рассказывать, где она учится, Вавилов не стал. Заговорил о третьей, самой старшей, темноволосой Марии, которая была актрисой театра.

Жена Вавилова, которую он так и не представил, сухая строгая женщина с высокой прической, проговорила властным голосом, и сразу стало ясно, кто в их семье генерал.

— Валентин, пойдем к Лесневичам. Тебя Борис уже целый час ждет.

Вавилов поднялся, еще раз пожал мне руку и сказал, отведя в сторону.

— Саша, спасибо тебе за Даринку.

— Э…

— Не гадай, я это не афиширую, ей это не нравится. Она моя внучатая племянница. В общем, если бы не ты, все могло очень плохо кончиться. Говори, чего бы ты хотел, все, что попросишь дам!

Опешив, я улыбнулся и выдал:

— Машину, ключ от квартиры, где деньги лежат…

— Этого я тебе обещать не могу, — проговорил генерал, будто бы протрезвев. — Я все-таки не джинн.

— Я в футбол неплохо играю. Хотелось бы в команду, и не в самую последнюю. Вратарем. Это с детства моя мечта.

— Стоп! Какой еще футбол? — не понял он. — Ты же боец! Сильный боец!

— Боец, потому что из детдома, — нахмурился я. — Там тех, кто за себя постоять не мог… Ломали, скажем так. И мяча у нас не было, гоняли вместо него ком из перевязанных тряпок.

— Ну ладно, ладно… — Василов погладил меня по плечу. — Что было, то было. Зато какой парень вымахал! Гордость! — Расплывшись в улыбке, он хлопнул меня по спине: — Помогу! Поговорю с начальником московского «Динамо», мы вместе с ним учились, — поедешь туда. Потому что если ты в футбол играешь так же мастерски, как дерешься… — Он подмигнул.

Я окинул взглядом верхний ярус ресторана, не нашел знакомых лиц и спустился в середину зала к клетке с попугаем. Заметив внимание к своей скромной персоне, он проорал:

— Гарри хочет кушать! Гарри хочет гулять!

Почувствовав чей-то взгляд, я запрокинул голову и увидел на втором ярусе с другой стороны Топаза, потягивающего коктейль через трубочку. Он помахал мне, кому-то что-то сказал, и к перилам подошел Достоевский, расплылся в улыбке и показал «класс». Вот теперь точно можно домой.

Только я это подумал, как в ресторане пригасили свет, танцплощадку, на границе которой я стоял, затянуло искусственным дымом. Зазвучала медленная мелодия.

— Кар-раул! — заорал Гарри, заметался по клетке.

На танцплощадку потянулись первые пары.

— Спасибо, — шепнули на ухо, я обернулся и увидел проходящую мимо Лизу.

Как она прекрасна была в этом облегающем платье цвета ультрамарин! Длинноногая, стройная, высокая. Я взял ее за руку и проговорил:

— Я старый солдат, и не знаю слов любви… Прекрасная незнакомка, подарите мне этот танец.

Думал — фыркнет, вырвется, но нет, рассмеялась, передразнив:

— Нашелся тут старый! — И протянула руку.