Я привлек ее к себе и закружил в танце. От ее духов голова пошла кругом. Захотелось схватить ее в охапку и повезти… В общагу, ага, Саня. А в гостиницах тут, поди, паспорта требуют, смотрят, женаты ли эти двое или разврат творить собрались.

Пока танцевали, выяснилось, что Лиза учится в Москве на учителя английского языка, живет там же. Теперь ясно, почему Вавилов об этом молчал — непрестижно быть учителем. Почему она выбрала педагогический, я спрашивать не стал, вспомнив, как Вика Лесневич говорила, что Лиза не от мира сего.

Потом был еще один танец. Лиза жаловалась на деда, на скучный Лиловск. Извинилась за свое поведение тогда, на беспредельных боях. Она прижималась ко мне всем телом, я пытался узнать, чего она хочет — действительно я ей нравлюсь, или она злит Вику или деда — но ничего не разобрал. То ли желания женщин понять сложнее, то ли я просто устал.

Когда медленные танцы закончились, Лиза с сожалением вздохнула:

— Увы, мне пора к своим. А то начнется…

Мы отошли к попугаю. Моя нижняя часть страстно желала остаться, потому что ни в первой, ни в этой жизни таких красивых девушек у меня не было, и глупо упускать шанс. Верхняя же часть под руководством генерала Мозга и полковника Здравого Смысла твердила, что надо ехать домой, потому что перед глазами темнело, а язык заплетался, и вообще подозрительно, что такая красивая девушка прилипла к парню с фингалом на пол-лица. Не иначе вынюхивает что-то.

Вот если бы тут был диванчик: поспал — проявил активность — поспал — снова проявил активность, тогда я остался бы, потому что кто меня дома ждет?

— Да и мне пора. Устал неимоверно.

— Еще бы, — сказала она с сочувствием. Давай я тебя провожу? Только покажусь своим, побуду минут пять…

Вот так подарок судьбы!

— Я пока распрощаюсь с парнями.

Мы разошлись в разные стороны. Не удержавшись, я обернулся, чтобы посмотреть, как она уходит. Сел за столик, только собрался доесть то, что лежит в тарелке, как Тихонов подсел ближе и проговорил, глядя на танцпол, где под бессмертную «Хуторянку» зажигали выпившие тетеньки за пятьдесят.

— Кто это?

Мозг, похоже, окончательно отключился — я подумал, что он имеет в виду теток.

— Без понятия…

— Девушка.

— А-а-а. Это Лиза.

— Ну ты красавчик, — прошепелявил Барановский с набитым ртом.

Парни, похоже, не знали, чья Лиза внучка. Ни через пять минут, ни через десять она не спустилась. На разочарование не осталось сил, я просился с парнями, поискал Витаутовича, не нашел, захватил со стола подаренный поклонницей букет, взял куртку в гардеробной, огромный мешок с подарками и вышел в морозную свежесть. Только собрался вызывать такси, как дверь распахнулась, и выбежала Лиза — без шапки, в той самой соболиной шубе.

— Подожди! — крикнула она, сбежала по ступеням и замерла напротив.

Почему-то ей хотелось не возвращаться, а пойти со мной. Но вести такую девушку в общагу — роковая ошибка.

— Я завтра уезжаю в Москву, — с сожалением проговорила она. — Ты мне напишешь?

Она подошла ближе, потянулась к моему телефону, покрутила его в руках.

— Ого! Я таких не видела. — В ее голосе прозвучали уважительные нотки.

Вернув мне телефон, она шагнула навстречу, прикоснулась к моей щеке, и между бровей залегла морщинка. Недолго думая Лиза зачерпнула снег и приложила мне к лицу.

— Больно?

Глядя, как шевелятся ее блестящие губы, я не сдержался, привлек девушку к себе и поцеловал, уронив сумку в сугроб. Мы целовались целую вечность, не в силах оторваться друг от друга. Потом она взяла номер моего телефона, и мы снова целовались.