— Куда собираешься, на ночь глядя?

— Когда на город опускается ночь — наступает пора сыщиков, — Воха скорчил рожу, выпятив вперед подбородок и нахмурив лоб. Он хотел уйти от неприятного разговора, который назревал давно, пытаясь отшутиться. Но Лариса не улыбнулась.

— Ты перестал рассказывать о своей работе.

«Ну, вот! Началось!» Воха плюнул на неудобство, причиняемое кобурой («пускай давит»), и потянулся за курткой. Лариса встала на его пути, и ему пришлось отвечать:

— Но ты уже не работаешь в криминальной хронике. И это, кстати, очень хорошо. Дорогу молодым!

Лариса резко отодвинулась в сторону. Выражение ее лица враз стало каменным, и Воха понял, что, как всегда, допустил бестактность. «Ну, почему с этой женщиной так тяжело? Просто они птицы разного полета. Постель и профессиональные точки соприкосновения — только и объединяют. Но этого, оказывается, недостаточно для семейной жизни, пускай даже такой, «гражданской». Да, совместное проживание было опрометчивым решением». А разорвать отношения Вохе не позволяло тщеславие, коллеги ему завидовали, Лариса была звездой телевидения и эффектной дамой, как ни крути. За все в этой жизни надо платить! Вот и сейчас, Лариса не собиралась замять тему, наоборот, решила поговорить о наболевшем:

— Как это понимать, малыш? Как попытку пошутить, или ты мне хамишь?

Воха закусил губу — что ж, нападение — лучшая защита, она сама его учила, готовясь к своим интервью:

— Лара, ты сама постоянно тычешь нашей разницей в возрасте. А сейчас почему-то обиделась.

— Я не обижаюсь на тебя за твой язык. Именно потому, что старше, — она сделала паузу, — и всяких повидала. Но дело Князева меня очень интересует уже для моей новой программы.

— И в чем интерес? — Воха продолжал одеваться.

— Одна из тем: девяностые возвращаются. Она актуальна. А Князев, как и Вальтер, — люди оттуда. Из девяностых. Выжили тогда, но прошлое настигло сейчас.

— Может, ты и Вальтера в студию пригласишь?

— Отличная идея! И ты мне в этом поможешь. Вы же с Вальтером на короткой ноге.

Воха сделал удивленные глаза:

— Я? Офицер полиции? С Вальтером? Тебя обманули, — Воха снял тапки и всунул ноги в разношенные ботинки. Ложечка с головой лошади была их первой совместной покупкой. Лариса передала ложечку машинально, мыслями она была вся целиком и полностью в студии.

— Ладно. Не хочешь — дело твое. Тогда мне поможет Кошель.

Как она и предполагала, теперь уже Воха разозлился по-настоящему. К Кошелю он почему-то ревновал:

— А меня ты уже использовала до конца?

— Использую до конца — поздно будет, — в голосе Ларисы появились истерические нотки. «Что ж, один-один!»

Воха понял, что разговор зашел далеко и может закончиться взрывом с непредсказуемыми последствиями. Он даже почесал щеку, подумав о возможной пощечине.

— Ладно, извини. Знаешь же, что я не люблю, когда про работу выпытываешь. Будет, что рассказать — сам расскажу.

Воха подошел к Ларисе, обнял за плечи, посмотрел в глаза:

— Мир?

— Иди уже. Пока вернешься, придумаю тебе наказание. — В ее голосе прозвучали игривые нотки. Воха понял намек и обрадовался. Секса его лишать не собираются. Это уже хорошо.

Он попытался поцеловать Ларису, но она уклонилась. Поцелуй получился смазанным. «Ну, ничего. Надо будет купить ей цветы на обратном пути. Это всегда решало все проблемы с бабами, еще со школьной скамьи».