11

Уставшая Лариса вернулась домой, то есть в квартиру Вохи, которая сейчас считалась ее домом.

Неизвестно, как надолго. Но не это ее сейчас занимало. После сцены с Тамарой у нее было так паршиво на душе, как никогда до этого, и хотелось одного — поскорей переключиться на какую-нибудь монотонную деятельность, усыпляющую ум. «Почистить плиту? Нажарить картошки? Пересадить комнатные растения?» Но мысли не отпускали. Растерянный взгляд широко распахнутых глаз Тамары так и преследовал ее, куда бы она ни направляла свое внимание. Задевало именно то, что лично к Тамаре она ничего не имела. Разве что немного ревновала к ней Воху, но в целом Тамара была ей даже симпатична. Сильная женщина, сделавшая себя сама. Почти, как и Лариса. Но, своя рубашка ближе к телу, ведь она так мечтала об авторском ток-шоу, а Новак четко дал понять, что шоу будет, только если обломать Тамару. «Так что угрызения совести нужно срочно засунуть в задний карман. И чем раньше, тем лучше, пока не явился Калганов. При нем надо держать лицо, ведь свою миссию я еще не выполнила до конца, хотя Новак якобы и дал ей «вольную» от Вохи».

Не успела она сунуть ноги в тапки, как в двери ввалился Калганов, еще в более скверном настроении, чем у нее, и с порога сразу напустился с упреками:

— Зачем ты топишь Тамару? Что она тебе сделала?

Лариса не была готова к скандалу и линию защиты выстраивала на ходу:

— Ты не любишь говорить о своей работе. И я имею полное право не посвящать тебя в свою, Володя!

— Тома хочет вытащить этих двоих из дерьма, куда они попали по вине ее братца. Она чувствует эту вину и хочет искупить.

— Ах, как благородно! Оплатить им хорошего адвоката она могла бы с большим успехом.

Лариса разозлилась на Воху за то, что он сыпал соль на ее свежую рану, хотя она и сама была полна раскаяния, но не могла же она рассказать, что это была «заказуха» от Тамариного жениха, противная ей самой.

Изначально смирившись с цинизмом Островой, как неотъемлемым атрибутом ее работы, такой сугубо человеческой подлости Воха все-таки не ожидал:

— Все, Лара! Нам не о чем больше говорить.

Так и не раздевшись, он по привычке проверил пистолет под курткой и снова открыл входную дверь.

Лариса набрала полную грудь воздуха и выпалила ему в спину:

— Когда мужчине и женщине больше не о чем говорить друг с другом — они расходятся.

Воха резко обернулся в дверях:

— Мы хотя бы расходимся так же легко, как сошлись. Ключи бросишь в почтовый ящик. — Встретившись взглядом с Ларисой, он на мгновение остановился и вздохнул.

Она спросила, чеканя каждый слог:

— Ты хочешь мне что-то сказать?

— Да нет. Пока.

Воха вышел, громко хлопнув дверью. Лариса осталась одна. Дождавшись пока стихнет звук его шагов на лестнице, она поспешила к окну, как делала всегда, когда он шел на задание. И хотя следить за Калгановым необходимость вроде как отпала, Лариса ощутила жгучее желание бросить на него последний взгляд. Похоже, она таки успела привязаться к этому грубоватому оперу, остававшемуся в душе подростком, полным юношеского максимализма.

Во дворе, подходя к машине, Воха нехотя остановился. Отключив сигнализацию, он обернулся: знал, что Лара провожает его взглядом и за это проявление чувств многое прощал. Вот и сейчас в окне его квартиры горел свет и на шторе четко вырисовывался силуэт Ларисы. Секунда, другая — и она отошла от окна, впервые не дождавшись, пока он уедет. Странно, но Воха почувствовал разочарование. И хотя оба предчувствовали неизбежный разрыв, очень уж они были разными людьми, в той области, где царили инстинкты, им было хорошо друг с другом.

12

Эта женщина ему не подходила.