Поднявшийся неторопливо пересекает выгоревшую на солнце полоску травы, поднимается на холм. Не в черном комбинезоне — нормальный камуфляж, с сеткой на лице. Она сейчас отброшена за спину, скрываться подходящий не считает нужным.

Он?

Должен быть шрам в виде стрелы у левой брови… есть!

Скрипнули рессоры, мужик опустился на заднее сиденье.

— День добрый!

— Взаимно, — киваю я. — А что ж не здороваетесь-то?

Мужик вопросительно смотрит на олигарха — тот пожимает плечами.

Камуфлированный протягивает мне руку.

А вот это уже не подделать — на руке нет мизинца.

— Был у меня один знакомый… Каверин Петр Федорович… вот он и говорил…

— Степаныч.

— Что?

— Степанычем его звали. При знакомстве всегда кивал — часто так…

Он!

— Здравия желаю, товарищ подполковник!

— Майор.

— Подполковник. Вам присвоили это звание, когда снова пытались вернуть на службу — инструктором для российских частей вспомогательного корпуса.

— От э тих, — сплевывает мужик за борт, — я в жаркий день воды не возьму!

Всё так. Он бросил тогда в лицо вербовщику корпуса бумагу о присвоении ему очередного воинского звания. И ушел — сюда ушел, как я теперь понимаю. Здесь и остался.

— Вам от Петра Степановича — привет! И пожелания долгих лет.

— Как он? Жив?

— Коптит небо…

— Чем?! Он же не курит!

Всё — последняя зацепка. Наш…

Ибо тот человек, о котором мы только что говорили — болен астмой, курение для него — вещь вообще немыслимая.

Совпало. Все, что мне передали в послании — подтвердилось, это, действительно, тот человек, которого там имели в виду. Ну что ж… сейчас, пожалуй, начинается самое сложное. Никто из нас толком ничего не знает, так… догадки всякие. Достоверно известно только одно — у него есть устойчивая связь с одним крайне интересным персонажем. И если это не просто дружеские посиделочки под водочку, то…

— Виктор Олегович… а вы в Москве давно были?

— Приходилось… а что?

— Да, вроде бы, видели вас. В компании одного нашего общего знакомого.

— Я со многими людьми там знаком. Вполне возможно, что и общие знакомые есть.

Спокоен мужик. Такого на мякине не проведешь.

— Да, просто так выходит, что мы с вами одно и то же дело делаем, а отчего-то — врозь?

— И так может быть. Только уже этот вопрос — вам не меня спрашивать нужно.

Сказал тоже! Да знаю я это! Только вот кого спрашивать — это уже другое дело. К тому мужику подходить пробовали — безрезультатно. А больше никого и не знаем.

— Я так понимаю, что вы, Олег Иванович, до конца не уверены в том, что со мною можно откровенно разговаривать? Так?

Олигарх слегка смущён. Не он, стало быть. Значит — комбат.

— Или вы, Виктор Олегович?

А вот этот ни разу не смущается.

— Да. Кроме описанных в прессе подвигов — за вами ничего и никого серьёзного нет. Простите, но ваше амплуа героя-одиночки — это несколько не то, что требуется нам в настоящий момент.

Четко. По-военному кратко и исчерпывающе. Молодец мужик, всё расставил по своим местам.

В его глазах, я обычный одиночка. Да — успешный и удачливый. Да — нахальный и власть меня не любит. Удачно заливший кое-кому за шиворот пару ведер растопленного сала.