|
Все становилось на свои места. Косухин вспомнил полный ужаса взгляд Наташи. Девушка явно что-то знала, и ее странная фраза об офицерах теперь не казалась неуместной. Авто резко свернуло в лес, прокатилось сотню метров по узкой просеке и выехало на поляну. Блеснул свет фар - еще один автомобиль стоял неподалеку, очевидно дожидаясь встречи. - Аскольд Феоктистович ждет, - констатировал капитан, когда черная машина затормозила. - Поспешим... Степа мельком отметил, что столь редкое имя-отчество, вероятно, принадлежит тому самому генералу. Ему почудилось что-то знакомое, но соображать было некогда - Степу вытащили из машины и потащили вперед, навстречу выходившему из другого автомобиля высокому худому совершенно лысому старику. Впрочем, разглядеть внешность генерала было трудно - мешал свет горящих фар, бивший прямо в глаза. - Вижу, - резкий сухой голос оборвал начавшего было докладывать капитана. - Вы уверены, что не ошиблись? - Его документы, ваше превосходительство... - капитан передал Степин паспорт старику. Тот, не читая, сунул выданную в Бомбее "липу" в карман: - Ладно, времени мало, господа. Мешок и веревки захватили? - Так точно! Вероятно, захватили не только мешок и веревки, но и несколько кирпичей. А может, поблизости имелось достаточно подручного материала, чтобы упокоить Степу на дне ближайшей речки. - Что он говорил, капитан? - вопрос был задан небрежно, явно для проформы. - Ничего, ваше превосходительство... - То есть? - генерал, уже готовившийся уходить, резко обернулся. - Капитан, вы уверены, что не отправите на тот свет случайного прохожего? - Да русский он! - вмешался поручик, с нетерпением переминавшийся с ноги на ногу. - Я этих комиссаришек за версту чую! Генерал подошел поближе и взглянул Степе в лицо. Косухин не преминул усмехнуться, но усмешка тут же погасла: тот, кто смотрел на него, внезапно показался кем-то знакомым. Степа видел этого лысого генерала впервые, но голос, холодные серые глаза, даже эта брезгливая гримаса... - Господин чекист, мои люди не ошиблись? - в голосе звенела нескрываемая ирония. Вероятно, генерал тоже чуял комиссаров: если не за версту, то за два шага - всенепременно. - Ошиблись, - буркнул Косухин. - В Чрезвычайной Комиссии не состоял, - и, подумав, что это может звучать как просьба о пощаде, поспешил добавить: - А вот теперь жалею... Генерал усмехнулся, и вдруг Степе показалось, что перед ним другое лицо, столь знакомое и памятное. В голове словно блеснула молния. Генерал, живущий в Париже по имени Аскольд Феоктистович! Аскольд Феоктистович Богораз! - Хорошо, - кивнул старик. - Можете приступать, господа! - А погодь, Превосходительство, - Степа вновь заставил себя улыбнуться. |
