– Она спасла всех, – прошептал ей на ухо, – понимаешь? Спасла.

– Ценой своей жизни, – вцепилась в него, уткнулась носом в грудь. – Неужели не было иного пути?

– Был. Арман мог принять условия Совета, и мы все бы превратились с безмолвных рабов.

– И что же теперь будет? Как мы без Селен…

– Терять всегда тяжело, – Дарий гладил ее по голове, целовал, – но придется это пережить.

– Как Арман? – покосилась на него, а тот стоял поодаль чернее тучи.

– Ему больно, очень.

– Ты это чувствуешь?

– Да, – тоже посмотрел на брата, – теперь эта боль будет жить в нас всегда. Боль утраты самая страшная боль.

Вскоре Арман с авенами и уцелевшими генералами собрались в таверне.

– Нам надо восстановить город как можно скорее, – лидер встал в торце стола, уперся в него кулаками, – чтобы люди могли вернуться в свои дома уже к весне.

– Получится ли набрать столько строителей, господин, – выступил генерал из черных эльфов Карус, – солдат у вас почти не осталось, лишь несколько отрядов из тех, что помогали выводить горожан. Сейчас будет много недовольных и желающих отсоединиться.

– Значит, будем исходить из того, что есть. Южные эльфы так и не ответили нам, вот и навестим их еще раз. А пока обойдемся своими силами, разобьем лагерь и будем расчищать город.

– Хорошо. Знайте, господин, мы с вами, – склонил голову Карус, а следом за ним и остальные, – до конца. Поля Ларендейла еще никогда не приносили столько зерна, никогда наши деревни не вели столь выгодной торговли, вы дали нам знания, врачей, защиту, протянули руку помощи, когда черные эльфы влачили жалкое существование, потому мы ответим тем же – усердием, преданностью, помощью.

И все пожали руки, после чего разбрелись выполнять указания.

А в это самое время за сотни километров от Церата над землями холмогорья Валлоу бушевала непогода. Ураганный ветер гнул и вырывал с корнями деревья, срывал крыши с домов, молнии точно копья вонзались в землю, и если бы не проливной дождь, то часть Кастилиона уже бы полыхала в огне. Феи в спешке покидали город, перебираясь повыше – на холмы, где прятались в продовольственных хранилищах, ибо ливень быстро затопил улицы.

Кайер с ужасом в глазах наблюдал за неистовством природы, на его памяти подобного еще не происходило. Ураган почти уничтожил сад, который посадила и вырастила его дорогая Альма, повредил часть чертогов. И сила ветра продолжала расти. А свинцовые тучи того и гляди готовы были рухнуть на землю.

– Господин! – в залу пожаловал промокший до нитки казначей Бифус. – Невидаль какая! Вода с неба льется соленая. Она же потравит зерновые!

– Видимо сама Фрэя разгневалась на нас, – опустился в кресло.

– Было бы за что, – отжал свою шляпу. – Мы-то народ мирный. Не то, что соседи.

– А что с нашими соседями? С этим ливнем теперь как отрезаны от мира, – с досадой покачал головой.

– Мой брат воротился с земель горных орков. Нет их больше. Большая часть населения сгинула, в основном мужчины. Остались плачущие женщины с детьми да старики.

– Куда же подевались они?

– Как говорят, отправились воевать, да не вернулись. Орки они такие, им бы только топорами размахивать.

– Н-да, правитель, а не знаю, что вокруг творится. Стыд и позор на мою седую голову, – и закашлялся.

С тех пор, как дочери покинули дом, тот опустел, словно вымер. Ни заливистого смеха, ни стрекота любимых крылышек, ни игр в шахматы по вечерам, ни совместных обедов, ничего не осталось.