Чувствуя на сердце свинцовую тяжесть, Девил протянул ей листок. Дочитав до конца, она прерывисто вздохнула; невидимые тиски сжали грудь, сердце неистово забилось.

Когда Онория поняла, что могло произойти, у нее задрожали руки. Потом она медленно подняла голову и посмотрела мужу в глаза. Эти глаза умели читать в душах, но иногда их застилала пелена ярости. Пауза затянулась.

— Это неправда. Я никогда бы такого не сделала, — взмолилась она, а потом тихим надломленным голосом добавила: — Я люблю тебя.

— Я знаю.

Закрыв глаза и стиснув зубы, Девил боролся с клокотавшим в нем гневом. Он всеми силами души ненавидел убийцу, нанесшего удар по самому уязвимому месту в его броне и… сделал больно Онории.

— В тот момент я не думал, а действовал, — сказал он, вздохнув. — Прочитав это письмо, я был не в состоянии думать потом увидел, как ты вышла от Чиллингуорта… — Голос Девила сорвался, он снова сжал челюсти, но выдержал взгляд жены и едва слышно прошептал: — Я люблю тебя… слишком сильно.

Его слова смыли боль с сердца Онории; тиски, сдавившие грудь, мгновенно разжались.

— Ты прав, — сказала она и прильнула к его плечу. — Я тоже мучаюсь, потому что люблю тебя.

Ей лучше удалось облечь свои чувства в слова, но в глазах Девила сияла та же истина. Он крепко обнял жену и прижался щекой к ее локонам.

Карета катила все дальше и дальше, а они сидели обнявшись и согревали друг друга теплом своих тел. Нервозность постепенно спадала, Девил опустил голову и нежно коснулся губ жены.

— Хочешь рассказать мне о том, что же все-таки случилось?

Это был не приказ, не требование, а просьба. Онория не смогла сдержать усмешку.

— Между прочим, Чиллингуорт очень настаивал, чтобы я сразу же перед тобой исповедалась.

— Охотно верю. Начни с начала — с того момента, как ты постучала в его дверь. Он ждал тебя?

— Не совсем так. — Онория уселась поудобнее. — Он тоже получил письмо, я его видела. Оно было написано тем же почерком. — Она положила два листочка на сиденье поближе к Девилу. — Смотри, непонятно даже, мужчина это писал или женщина.

— Хм. Стало быть, он знал, что ты придешь к нему?

— Нет, — осторожно сказала Онория, помня о наставлениях Чиллингуорта и вспыльчивости мужа. — Он получил письмо от некой таинственной дамы, пожелавшей остаться неизвестной. Она назначила ему свидание. А это очень… она сделала неопределенный жест рукой, — заинтриговало его.

Девил прищурился.

— Ты хочешь сказать, что Чиллингуорт был слишком нетерпелив. Что же он сказал, когда увидел, что на пороге стоишь ты?

Онория лукаво взглянула на мужа.

— По-моему, он был удивлен еще больше, чем я. И отнесся к моему приходу с явным неодобрением.

— И? — Девил скептически поднял брови.

— Все остальное произошло по моей вине. Он сказал, что не верит в серьезность моих намерений. Я, естественно, заверила его, что это не так.

— И?

— Он попытался поцеловать меня… и я его ударила, — ответила Онория, глядя мужу прямо в глаза, Девил заморгал.

— Ты ударила его?

— Майкл научил меня драться и только после этого разрешил пойти в гувернантки. — Онория нахмурилась. — Наверное, надо было ударить его коленкой, но в тот момент я забыла об этом приеме.

Девил чуть не поперхнулся.

— Я думаю, — сказал он дрожащим от смеха голосом, — Чиллингуорт крайне благодарен тебе за то, что ты ударила его кулаком.