Княжна вдохнула, порываясь, было, сказать, что Добран хотел Купаву вернуть, что любит её горячо, но передумала. Вдруг он уже сменил своё решение, и только зря она отяжелит и так не спокойную душу, ранит.

«Бедная Купава, наверное, толком и не понимает, что с ней становится».

Отвергает она кончину свою и русалкой становиться не хочет. На ней теперь простая рубаха. Изодранный опашень видно стянула с себя, не до убранства, мешаться только станет, путаться в ногах. По болотам и рекам несподручно ходить.

— И ещё… Вот… — Купава подняла руку и сорвала с запястья спутавшиеся нити, протянула Владе.

Та осторожно подставила ладонь. На неё упали и тут же обожгли холодом кожу два кольца — одно большое с широким ободом, другое маленькое.

Влада так и ахнула от радости, слова не способная вымолвить.

— Но как же? — удивлённо вскинула глаза. — Ведь моё было у Хана-Бату…

Купава же только плечами пожала.

— Нашла в реке. На них твой след. По крови поняла.

Вспомнив о том, что ранена ведьмой, Влада покосилась на плечо. От пореза осталось только тонкая розовая полоска. Влада смяла кружево.

— В нём очень большая сила, — разъяснила Купава. — Теперь его нужно хранить в укромном месте. Назад жизненные токи не вернутся к Мирославу. Но если что с полотном сотворится — знай, худо с княжичем будет, беда приключится. Коли дорог — береги.

Влада кивнула, погладив мягкое полотно.

Купава опустила взгляд синих глаз вниз, на живот княжны.

— И себя береги.

Влада растерялась даже.

— Ты о чём это?

Подруга впервые улыбнулась бесчувственными губами, легонько, почти незаметно.

— Как была ты глупой, Владка, так и осталась ей, а ещё чародейкой называешься, — посетовала она. — Но скоро узнаешь. Сама почувствуешь…

Влада так и задеревенела — поняла. А потом вдруг оттаяла. Взбудоражилась волнением. Стало и радостно и боязно одновременно, но всё же разлилась мягкая волна с головы до ног, а потом заплескалось в груди теплом. Владе показалось, что она даже воспарила над землёй от вести такой. Но тут же страшно стало, но теперь уже не за свою жизнь, а за ту, что сейчас была внутри её.

— А ведьма? Посох?

— Русалки местные отдали Ясыне посох, — ответила Купава. — И тебе…

— Что? — поёжилась Влада, опаслива озираясь на подругу.

Но Купава, вдруг позабыв о Владе, устремила взгляд куда-то вдаль.

— За тобой идут. Гляди.

Влада обернулась. Вдалеке, в плотном сизом тумане, кто-то шёл в одиночестве, но она сразу угадала в тёмном высоком силуэте Мирослава. Сердце так и затрепетало. Не поверила глазам своим.

«Как же он тут оказался?» — Влада от волнения сделала шаг назад, чтобы пуститься прочь, но тут до её слуха докатился голос — Мирослав позвал её. И не было на свете слаще голоса этого, зовущего её по имени.

— Княжич твой. Ищет… — указала Купава в туман.

Влада как ни всматривалась, а не разглядела его лица — далеко.

— Ну, чего стоишь? Ступай, не бойся. Наверное, тревогами истерзался о твоей пропаже, — Купава заговорила с ней, как и прежде, участливо и с чувством.

Да, Мирослав пришёл за ней… последовал… Но радость Влады спала. Всё же сказала Ясыня, что нужна она ему, только чтобы выжить. Влада закусила губу.

«Ну и пускай…»

Сделав шаг навстречу княжичу, Влада поздно опомнилась — с Купавой не попрощалась! Но когда обернулась, подруги уже не было. Как мало неживой нужно.