|
Я научил тебя ездить верхом. Райдер научил тебя рассказывать анекдоты. Мы оба научили тебя стрелять и любить чтение. Не будь нас, ты выросла бы неученой дурой. Ну же, расскажи нам, в чем состоит твой план. Синджен опять отрицательно покачала головой. – Я все еще могу выпороть тебя, соплячка! – Нет, Дуглас, к сожалению, теперь уже не можешь. Зато это могу сделать я и непременно сделаю. Она поклялась слушаться меня, когда нас сочетали браком, но до сих пор так и не перешла от абстрактного к конкретному. – Как же я могла слушаться тебя, если ты все время был в Эдинбурге? Можно сказать, что ты пренебрегал мной. Наверное, ты был на седьмом небе от счастья, живя в одиночестве в этом проклятом старом доме с огромной черной дырой в потолке гостиной. – Ты, кажется, сердишься, Джоан? А почему бы тебе не рассказать своей родне, по какой причине я оставался в Эдинбурге? – Все твои причины были нелепы. Я отвергаю их. Я плюю на них. Колин вздохнул: – Так не пойдет. Пока твои чертовы братья продолжают стоять у меня над душой, я бессилен. Дуглас, Райдер, почему бы вам не увести своих жен из моей спальни? Тогда я наконец смогу расспросить Джоан должным образом. – Нет! Я хочу, чтобы Алике и Софи остались! И мне хочется есть. Уже пора подавать ленч. – Ага, – сказал Колин. – Интересно, которая из твоих невесток должна отвезти Макферсону его сегодняшний ленч? – Иди к черту, Колин! Райдер рассмеялся: – Ну что ж, скоро мы все узнаем. Если они не желают уморить Макферсона голодом, кто нибудь из них попытается отвезти ему еду. Тогда мы и узнаем, где он. – А зачем вы оставались в Эдинбурге, Колин? – спросил Дуглас. – Чтобы защитить мою жену, – просто ответил Колин. – И моих детей. Помните то утро, когда она появилась перед вами с царапиной на щеке? Тогда ее поранил осколок камня, отколотый от стены пулей. Потому я и не мог оставить ее с собой в Эдинбурге. Я считал, что здесь, в моем поместье, она будет в безопасности, и так оно и было, пока Макферсон не решил уехать из Эдинбурга и затаиться здесь. – О каких детях вы говорите? – спросил Райдер, озадаченно глядя на своего зятя. – Ох, опять объясняться, – вздохнула Синджен. – У меня теперь есть пасынок и падчерица, их зовут Филип и Далинг. Скоро вы с ними познакомитесь. Они наверняка полюбят тебя, Райдер, как и все дети. А ты, Дуглас, перестань хмуриться и смотреть волком, не то они убегут от тебя, крича от страха. Дуглас некоторое время мрачно смотрел на Колина, потом со вздохом сказал: – Здесь есть о чем подумать. Пожалуй, уложу ка я жену в постель – чтобы она могла отдохнуть, разумеется, – а потом мне хотелось бы познакомиться со своими новыми племянником и племянницей. Пойдем с нами, Софи, ты будешь сопровождать Алике. Если мы с ней останемся сейчас наедине, я, чего доброго, не сдержусь и сделаю что нибудь такое, что никак не подобает безмятежно счастливому супругу. Когда Колин и Синджен остались одни, Колин оттолкнулся плечом от каминной доски и решительно подошел к кровати. Лицо его было спокойно, но глаза, его прекрасные синие глаза горели гневом. Он сел на край кровати возле нее. Он не произносил ни слова, только наклонился над ней, приблизив свое лицо к ее лицу. Несколько мгновений он молча глядел ей в глаза и наконец тихо сказал: – На этот раз ты зашла слишком далеко. Я не потерплю, чтобы ты и дальше оскорбляла меня, вмешиваясь в мои дела. Где Роберт Макферсон? – Если я тебе скажу, он сможет опять причинить тебе зло. Пожалуйста, Колин, позволь мне осуществить мой план до конца. |
