|
– Увы. Я мужчина крупный, есть мне надо много, так что еды здесь хватит только на меня. Может, ее останется немного и для крыс, но не для вас. Увы. Синджен смотрела, как он ест, пока оба пакета не опустели. Он смял их в ком и бросил в дальний угол. Теперь в комнате пахло ветчиной и свежим хлебом. – Если крысам захочется полакомиться крошками, им придется сначала прогрызть пакеты, – сказал Макдуф и засмеялся. «Ну вот я почти и освободила руки», – подумала Синджен. Макдуф встал и потянулся. Его поднятые над головой руки касались покосившейся крыши хижины. – Может быть, вы все таки расскажете мне, почему вы это сделали? Он бросил взгляд на синяк на ее подбородке, в том месте, куда он ударил ее вчера днем. – Когда вы задали мне этот вопрос вчера вечером, мне захотелось еще раз вас ударить. – Он сжал правую ручищу в кулак и потер им ладонь левой. – Да а, теперь вы не очень то похожи на важную леди, моя дорогая графиня Эшбернхем. Скорее вы выглядите как грязная растрепанная потаскуха из Сохо. – Вы боитесь ответить на мой вопрос? Может быть, вы полагаете, что я могу каким то образом освободиться и убить вас? Неужели вы боитесь меня? Он откинул голову назад и расхохотался. Синджен ждала. Хоть бы он не ударил ее опять. У нее до сих пор ужасно болела челюсть. Хоть бы ему не пришло в голову убить ее прямо сейчас. – Стало быть, вы хотите заставить меня говорить с помощью подковырок и колкостей? Ну что ж, почему бы и нет? Вы отнюдь не дура, Синджен. Вы отлично понимаете, что я могу легко прикончить и вас, и Колина. Фионе до вас было далеко. Да, я расскажу вам. Вреда от этого не будет, к тому же надо как то убить время. Макдуф снова потянулся, потом прошелся по тесной комнатушке. – Что за гнусное место, – сказал он, говоря скорее сам с собой, чем с ней. Она ждала, продолжая распутывать узлы на связанных сзади руках. – Колин – ублюдок, – бросил он отрывисто и широко ухмыльнулся, глядя на Синджен. – Да, да, настоящий незаконнорожденный ублюдок, поскольку его мать была шлюхой и спала с другим мужчиной. Арлет об этом знала, но молчала. После того как мать Колина умерла, она тешила себя надеждой самой выйти за графа и боялась, что, если расскажет ему правду, он на нее обозлится. Вот поэтому она сочинила эту сказочку о матери Колина и ее любовнике водяном. Как же, водяной! Это был мужчина из плоти и крови, с членом из плоти и крови. Однако старый граф не женился на Арлет. Он стал с ней спать, но не более того. Потом он умер, и следующим графом стал Малколм. Арлет обожала Малколма, хотя никто из нас не понимал – за какие заслуги. Малколм был дрянной человечишка, мелочный, подлый. Иногда он бывал очень жестоким. Но потом он тоже помер и отправился в ад, где ему было самое место, а титул графа Эшбернхема перешел к Колину. Но как я уже говорил, Колин – незаконнорожденный. Поэтому графом должен был стать не он, а я. Именно я должен был унаследовать замок Вир. Когда Малколм умер, Арлет чуть с ума не сошла от горя. Она пообещала передать мне доказательства незаконнорожденности Колина, старая ведьма. Тогда Колин был бы лишен всех прав на титул и поместье и графом Эшбернхемом стал бы я. Синджен застыла на своем стуле. Она сидела не шевелясь и даже не моргая. Рассказывая, Макдуф так распалился, что казалось, еще немного – и он взбесится, утратит всякое самообладание. Никогда еще Синджен не испытывала такого страха. Однако Макдуфу, похоже, удалось взять себя в руки. На его лице обильно выступил пот. |
