|
– Со мной иногда происходит то же самое, особенно если я в глубине души почему то доверяю этому человеку. Корри порылась в памяти, припоминая, кто из ее знакомых хотя бы отдаленно напоминал эту молодую леди, но была вынуждена признать, что Джудит Макрей уникальна. Единственная в своем роде. – Я не думала, что вы так хорошо знаете Джейсона. – Не слишком. Ровно настолько, чтобы понимать: я отчаянно его хочу. Никогда не видела человека красивее. Но ведь это не самое важное, верно? Корри зажмурилась, представив Джеймса, и медленно покачала головой: – Вы правы. Не самое важное, если не считать того, что на него просто хочется смотреть и вздыхать от удовольствия. – Да. У меня сердце замирает, стоит только подумать об этом. Теперь я должна заставить Джейсона понять, что он хочет меня так же безумно. Впрочем, из за покушений на его отца у него теперь другое на уме. Мне трудно привлечь его внимание. – Да, я бы тоже так себя вела, если бы кто то пытался убить моего отца. Сама Корри привлекла внимание Джеймса только тем, что спасла его и преданно ухаживала за ним во время болезни: возможно, не лучший способ заинтересовать джентльмена. В комнату вошел Саймон. Его прекрасные глаза смотрели куда то вдаль, в точку, которую видел только он. Возможно, на какой то очередной лист, которого еще не существовало в природе. – Дядя Саймон, это Джудит Макрей. – А? Что? О, ты не одна? Он растерянно заморгал и поклонился. – Мисс Макрей, вы кажетесь очаровательной. Естественно, наверняка сказать трудно, особенно если только что встретил человека, не согласны? – Только очень глупый человек не согласился бы с вами, милорд. – А это мой дядя, лорд Монтегю. Корри честно пыталась сдержать смех, наблюдая, как Саймон, взяв Джудит за руку, не сводит с нее глаз секунды три, вполне достаточно, чтобы последняя поняла: несмотря на возраст, он все еще умеет ценить женскую красоту. Похоже, Джудит умела обращаться с мужчинами куда лучше Корри. Сияя своими ямочками, она взглянула на дядюшку Саймона сквозь ресницы, казавшиеся гуще, чем у Джульетты, и сказала: – Насколько я поняла, милорд, вы настоящий эксперт по определению и сохранению всех видов листьев. В прошлый четверг я нашла в парке лист, но так и не смогла узнать, какому дереву он принадлежит. Возможно… – Лист? Вы нашли неизвестный лист, мисс Макрей? В парке? Знаете, я тоже. Что за поразительное совпадение! Если соблаговолите принести его, мы сравним листья. Он просиял улыбкой, уселся и сказал Корри: – Похоже, мне повезло. Твоя тетка поехала за покупками, а кухарка испекла… – тут голос его понизился до драматического шепота, – коричный хлеб из Туайли Грейндж. Я сам дал ей рецепт. Она была вне себя от волнения, долго готовилась его испечь, и, наконец, свершилось! Шесть ломтиков, чудесных толстых ломтиков! И поскольку с нами мисс Макрей, мы не сможем разделить их с тобой, Корри. Значит, на долю каждого придется по два, если только какая то из вас не собирается похудеть. Нет, Корри, ты и без того слишком тощая. Боюсь, вам обеим нужно есть побольше. Он печально вздохнул, окинул оценивающим взглядом Джудит, чья фигура была близка к совершенству, и задумчиво добавил: – Молодой женщине следует быть очень умеренной в потреблении хлеба, как по вашему, мисс Макрей? – Я никогда не ем больше одного ломтика, сэр. Иначе у меня щеки будут слишком пухлыми, я уже знаю по опыту. – Превосходно. Саймон потер руки и громко завопил: – Тамерлан! Несите коричный хлеб, да побыстрее! Может случиться, что леди Монтегю вернется раньше, чем хотелось бы! Джудит искоса взглянула на Корри и скромно уселась в ожидании лакомства, нестерпимо лукаво блестя главами. |
