|
– Тогда мне было поручено спасти одного человека. Ничего больше. И ничего из ряда вон выходящего. С Жоржем я в тот раз не встречался. – Кого же вы спасали?.. – Графа де Лака. Он умер пять лет назад в своем доме в Суссексе, – пояснил Дуглас. – Не мог кто то посчитать, что вы отправились во Францию, чтобы убить Кадудаля? – Нет, это невозможно. И совершенно бессмысленно. Если кто то вообразил, что я ответствен за смерть Кадудаля, зачем было ждать пятнадцать лет, чтобы отомстить? Лорд Кенниссон пожал плечами. Даже это незамысловатое движение причиняло боль. И стоит ли злорадствовать по поводу человека, которого замыслили убить? – Я устал, Дуглас. И не могу сказать больше того, что вы уже знаете. Вполне возможно, что за всеми покушениями стоят его дети. Сам Жорж никогда ничего не говорил о вас, по крайней мере в моем присутствии. Не думаю, что он питал к вам вражду. Вы помните Жоржа – если он кого то ненавидел, то ненавидел всей душой. И не скрывал своих чувств, наоборот, объявлял всему свету, что хотел бы сделать с врагом. И если это месть детей, откуда взялась такая неприязнь к вам? – Не знаю. Повторяю, все это совершенно бессмысленно– Дуглас поднялся. – Спасибо, что согласились меня принять, сэр. Собственно говоря, меня прислал герцог Веллингтон. – Да, он предупредил бедного Артура. Столько проблем, и все хватают его за горло. Я посоветовал ему подать в отставку, бросить всю эту суету и позволить другим распутывать клубок, но он, разумеется, меня не послушает. – Не послушает, – согласился Дуглас, перед тем как распрощаться. Ему нравился лорд Кенниссон, который был куда благороднее своего наследника, известного распутника, развращенного до такой степени, что наградил жену сифилисом. Подходя к экипажу, он заметил Уилликома и его племянника Реми, стоявших с пистолетами наготове. Три часа спустя, лондонский дом Шербруков Войдя в гостиную, Джеймс и Джейсон увидели Корри и Джудит, сидевших на диване и о чем то шептавшихся. – Доброе утро, леди, – приветствовал Джеймс. – Уилликом сказал, что вы трудитесь над свадебными планами. «Интересно только, о чьей свадьбе идет речь?» – спросил он себя, украдкой поглядывая на брата. Тот смотрел на Джудит Макрей с выражением, которого Джеймс до сей поры на лице брата не замечал. Корри, долгой предыдущей ночью принявшая решение сдаться, вскочила, подбежала к Джеймсу, бросилась ему на шею и сдавила так сильно, что он задохнулся и стал хватать ртом воздух. Она подняла глаза и осторожно дотронулась до его подбородка кончиком пальца. – Больше никаких перешептываний. Я готова сказать всему миру: Джеймс, я выйду за тебя, потому что, возможно, все будет не так уж и плохо. Тем более что мне уже знакомы почти все твои дурные привычки. Если у тебя есть еще какие то, кроме уже известных, дай мне знать, потому что это может качнуть весы в другую сторону. – Других у" меня нет, – поклялся Джеймс и услышал за спиной ехидный смешок Джейсона. – Во всяком случае, таких, которые вынудят тебя бить посуду и ломать мебель. – Позже я поговорю с Джейсоном на эту тему. – Корри, я высоко ценю твое согласие и счастлив его услышать, но дело в том, что с твоим дядей уже все обговорено и подготовка к усадьбе идет полным ходом. – Да, знаю, но не желаю, чтобы меня считали жалкой безмозглой девчонкой, не имеющей собственного мнения. – Я никогда не считал тебя безмозглой. Да и жалкой тоже, особенно в последние два месяца, – объяснил Джеймс и, заметив ее вопросительный взгляд, покачал головой. |
