Какой же он всё-таки иногда противный!

Магазин мадам Лу-как-то-там оказался двухэтажным, с двумя просторными залами, заставленными манекенами с платьями, стендами с шляпками, витринами с лентами, перчатками, заколками и прочим, прочим, прочим. Мы были не единственными посетительницами салона. То тут, то там слышался девичий щебет, смех и восторженные вздохи.

Его всемогущество стёк на бархатную банкетку возле входа и бросил затравленный взгляд в окно, явно сожалея о том, что не последовал моему совету.

Покрутившись возле манекенов и поотбивавшись от приказчиц, которые так и норовили утащить меня в примерочную с ворохом платьев, я заметила, как по кручёной деревянной лестнице на второй этаж поднимаются Одель и Марлен и пошла за ними следом.

К счастью, хальдаг остался на банкетке, и у меня появилась возможность пообщаться с его невестами. Очень быстро к нам присоединилась Паулина. Вместе, сообща, мы принялись атаковать.

Одель сразу, мерзавка такая, отказалась.

— Он только и делает, что рычит на меня и гавкает. Не буду я ему кровь давать! К тому же его всемогущество знает, что делает. Если сказал, что вейр сам оклемается, значит, оклемается. Не хватало мне ещё себя ранить. А вдруг потом шрам останется?!

Я закатила глаза:

— Ну какой ещё шрам? Одель! Можно подумать, я тебя потрошить собираюсь. Так только, уколю разок пальчик.

— Во-первых, раза точно не хватит, — хмыкнула Ротьер. — Для таких зелий крови надо брать с запасом. Во-вторых, у меня нет ни малейшего желания участвовать в вашей сомнительной авантюре.

— Ну а ты что скажешь? — Паулина перевела взгляд на четвёртую наину.

Та мрачно заявила:

— У вас получается, что я крайняя. У одной мать нэймесса, другая невинность потеряла раньше времени, — не сумела отказать себе в удовольствии поддеть соперницу. — Одель вредничает, Винсенсия непонятно чего боится. Я не стану за всех отдуваться и идти против воли его всемогущества тоже не собираюсь. Одель права, герцог знает, что делает, а инициатива, как известно, может быть наказуема.

Как мы только ни пытались их уговорить — не вышло. Следовало уже спускаться вниз, пока Мэдок что-нибудь не заподозрил, когда на лестнице послышались звонкие голоса, а вскоре перед нами нарисовалась пятёрка девиц. Одну из них я узнала сразу — наину, напавшую на меня в Зачарованном лесу. Лица других тоже показались знакомыми. Стопудово участницы Охоты.

— Как думаешь, Поль, — шепнула я первой наине, оглядывая новоприбывших, — эти леди ещё не успели потерять невинность?

— Ну-у, — задумчиво протянула рыжая, — тут уж как повезёт. Некоторые Стальные намеренно ждут начала охоты, чтобы уже потом начать подпитываться энергией от своих избранниц, если возникнет такая надобность. Другие, наоборот, ждать не любят и сразу хотят понять, что из себя представляет каждая невеста. Как-никак это ведь выбор на целое столетие.

Угу, вот и отрываются до последнего.

При виде нас наины притормозили. Обменялись взглядами, притихли. А потом та, что на меня напала, русоволосая и зеленоглазая, чуть заметно усмехнулась и сказала:

— Мы-то думали, что это приличное место. А оказывается, вон оно что… Даже не знаю, стоит ли нам здесь задерживаться, леди.

— Оно таковым и было до вашего появления, — оживилась Одель, в кои-то веки решив показать коготки и зубки.

— Видимо, салон мадам Луабен — их последняя надежда из вот этого, — подала голос высокая брюнетка, при этом кривясь и выразительно нас оглядывая, — превратиться в более-менее приличных леди.

— Скорее, последняя надежда их господина, — хихикнула рослая девица с бюстом как у Моны Лизы. — Его всемогущество поздно кинулся искать себе наин, вот и пришлось подбирать, что осталось.