Но, как ни старалась себя уговорить, всё сильнее нарастала напряжённость. Медленно сделала шаг вперёд. Чувство опасности глотало моё сознание, заставляя пульс панически биться в висках.

– Вы знали, зачем идёте сюда, отчего же сейчас боитесь подойти? – поинтересовались из тени.

– Не знала, – ответила я правдиво, и на смену страху начала подниматься злость. «Что за игры?»

– Как же! – продолжал говорить со мной мужчина, в голосе его появилась язвительная насмешка. – Слухи о невестах для владык облетели уже весь город. Неужели вы не слышали?

Он ещё и издевается. Как будто я не знаю, что таким, как я, стать невестой кого то из высших представителей власти, а тем более их загадочных Сиятельных уж точно не предложат. Знает. Насмехается?

– Навряд ли я подхожу в избранницы для Сиятельного. Скорее уж в прислугу, – проговорила я уверенно.

Страх прошёл окончательно. Кто бы ни был в кресле, меньше всего я ожидала, что меня пригласят лишь для того, чтобы поиздеваться над положением девушки сироты. Я гордо вскинула голову и смело посмотрела в темноту.

Неразличимый хозяин дворца с заинтересованностью подался вперёд. Крепкие жилистые руки, скрытые по запястье в серых рукавах плотной рубашки, легли на стол. Сцепили пальцы. Жаль, не вижу лица в тени. Кто там? Канцлер? Вероятнее всего. Кому ещё быть в этом дворце и кабинете, как не ему?

– Это вы правильно подметили, леди Росс, – в голос мужчины скользнул холод. Необычный, режущий слух, будто говорящий подтвердил мои догадки и не собирался расшаркиваться перед простой безродной ведьмой. – Откуда вы прибыли в Дагор? Здесь, насколько знаю, не привечают ведьм.

Мне всё меньше нравился разговор. И тон, которым его вели.

Отвечать не хотелось совсем. Зато всё больше нарастало желание развернуться и уйти.

«А что потом? Снова искать себе новый дом? У меня нет денег ни на него, ни на переезд в другой город».

Поэтому продолжала стоять с гордо поднятой головой.

– Я родилась в Харде.

– Что же там, ещё хуже для ведьм, чем здесь? – слово «ведьм» он выделил с каким то нескрываемым презрением. Слишком хорошо уловимым. В нём так и скользило пренебрежение и неуважение. Я решила не обращать на это внимания и сухо ответила:

– Меня воспитывала бабушка, после её смерти осталась сиротой. В Харде нет детских домов, а местный приход слишком мал. Поэтому отец Сирений отправил меня в приют при монастыре в Дагоре.

– В монастырь? Однако в этом мире вера действительно достаточно пошатнулась, раз уж монахини привечают ведьм, – и снова тон его был пронзён такой ненавистью, что я не удержалась.

– Мне уйти? Лорд не в духе для разговора с «ведьмой», – вырвалось ещё до того, как я осознала, что сказала это неподобающе резким тоном.

В кабинете зависла пугающая тишина. Я всё ещё не видела лорда, но взгляд его хорошо ощутила. Взгляд, устремлённый на меня. Угнетающий, тяжёлый, пытающийся раздавить мою волю. Я сопротивлялась. Показать слабость сейчас – всё равно что позволить и в дальнейшем к себе относиться как к отребью.

Тишина становилась невыносимой. Я продолжала стоять. И хотя от обиды готовы были бежать слёзы, я лишь сжимала пальцы. Смотрела на силуэт в кресле и ждала, прижимая к себе сумку с артефактами, так, словно та могла меня спасти.

Да, могла, но не от оскорблений. Артефакты, находящиеся в ней, были либо совсем кардинальными, на случай если на меня нападут, или просто показательными: ну а вдруг меня пригласили стать дворцовой ведьмой, нужно будет продемонстрировать, на что способна. Вот только надежда на последнее улетучивалась с каждой секундой.

– Останьтесь, – разрушил молчание лорд, резко изменив тон на равнодушный. – В конце концов, вы не виноваты, что тёмные силы именно вас одарили ведьмовством.