Я проверила время: 23:28. Я написала Жасмин, сказала, что очень устала и потому ушла домой, и пожелала ей счастливого Нового года, но она не ответила, что означало, что она все еще веселится. Я не хотела, чтобы она обо мне беспокоилась.

Я допила вино и тотчас ощутила, как меня окутывает липкий кокон опьянения.

В полночь небо расцвело фейерверками. Я подумала про Аарона за барной стойкой в Килберне, представила, как он среди толп пьяных людей загружает в посудомоечную машину стаканы. Я подумала о дедушке на небесах, занятом тем, чем мертвые люди бывают заняты на небесах.

А потом я услышала, как дверь открылась и закрылась, и кто-то кашлянул. Я подошла к передней стене, выглянула сквозь деревья и увидела, как Роан, натягивая на ходу куртку, вышел из дома. На цыпочках обойдя периметр, я увидела, как он свернул за угол и вытащил из кармана телефон.

– Привет, – услышала я его голос. – Это я. С Новым годом.

Потом я услышала на заднем плане металлический женский голос.

– Как ты там? Ты?.. Ох, хорошо. Да. Хорошо. Нет, я не могу долго говорить. Я просто сказал, что пошел выбросить мусор. Да, мы все просто тусуемся. Пьем шампанское. Ничего особенного. Сама понимаешь. Нет. Ничего подобного. Довольно тихо. Да. Я знаю, я тоже этого хочу. Черт, да, конечно, хочу. Ты знаешь, что я хочу. Ты даже не представляешь, как, Алисия. Черт, я так сильно тебя люблю. Да. Да. Клянусь, в это время в следующем году. Клянусь. В это время в следующем году мы будем вместе. Мальдивы или Сейшелы, да! Вкусная еда! Боже, да! Только мы. Я обещаю. Клянусь тебе. Я так люблю тебя. Я так люблю тебя. Черт возьми, Алисия. Мне нужно возвращаться. Просто верь мне, моя прекрасная девочка. Просто верь. Да. Да. Ты тоже. С Новым годом тебя. Увидимся через три дня! Я тебя люблю. Я люблю тебя. Пока. До свидания.

А потом тишина.

Я вернулась к переднему краю пустыря и посмотрела на дом Роана. Его жена стояла в дверном проеме в блескучем джемпере и джинсах, в носках, с бокалом шампанского в руке.

– Где ты был? – крикнула она Роану, когда тот появился из-за угла.

– Нигде, – сказал он. – Просто мне показалось, будто я что-то услышал.

– Что-то услышал?

– Да. Какие-то крики. Мне просто стало любопытно. Думаю, это были какие-то гуляки.

Я не слышала, что жена сказала в ответ, потому что грянул очередной залп фейерверков. Мое сердце бешено колотилось. Роан Форс, человек, с которым я более трех лет каждую неделю сидела в комнате, пока он так нежно и умело очищал слои моей психики: вот он, строит планы оставить свою семью ради соблазнительницы с тициановскими волосами. В это время в следующем году.

В это время в следующем году его тощая жена будет жить где-нибудь в дерьмовой квартирке, потому что это будет все, что она сможет себе позволить. Его детям придется курсировать между двумя дерьмовыми квартирами, сидеть, неловко разговаривать с Алисией и заботиться о своей матери, потому что ее сердце будет разбито, и она больше не будет той мамой, которую они знали. Она будет новой мамой, и их детство будет разрушено и изгажено. И откуда я все это узнала? Просто поняла. Поняла по тому, как прячется по пустырям с «косяком» в зубах и с лисом его сын, который уже знал, что жизнь будет не подарок, поняла по самоуверенным замашкам его ширококостной дочери с ее зычным голосом, которая считала, что жизнь всегда будет проста и приятна. Поняла по тому, как нервно потирала локти его жена, которая построила свою жизнь вокруг мужчины, и тот, как она полагала, никогда ее не предаст, хотя она все время знала, что рано или поздно он это сделает.