Капитан Харалан повернулся и посмотрел мне прямо в глаза, словно для того, чтобы прочитать мои мысли… и его взгляд недвусмысленно означал: «Мы здесь не для того, чтобы выслушивать подобные объяснения!»

Впрочем, доктор заметил:

— Позвольте мне, господин Видаль, не верить, что речь идет о каком-то фокусе…

— Доктор, — возразил я, — я не могу предположить, что есть какая-то другая причина… если это только не вмешательство сверхъестественных сил, — что я лично отвергаю…

— Вмешательство естественных сил, — прервал меня капитан Харалан, — но связанных с не известными нам приемами…

— Однако, — продолжал настаивать я, — что касается услышанного нами вчера голоса, то это был явно человеческий голос, и почему не предположить, что это голос чревовещателя?..

Доктор Родерих покачал головой, без сомнения, в знак того, что совершенно не приемлет такое объяснение.

— Повторяю, — проговорил я, — нельзя исключить возможность, что какой-то незваный гость проник в гостиную… намереваясь задеть национальные чувства мадьяр… оскорбить их патриотизм исполнением «Песни ненависти», пришедшей из Германии!..

По крайней мере, это было единственно правдоподобное объяснение, если отбросить предположение о вмешательстве в дела семьи Родерих каких-то потусторонних сил. Но даже в этом случае имело место одно простое возражение. И его как раз высказал доктор:

— Если я соглашусь с вами, господин Видаль, что мистификатор, или, точнее, оскорбитель, проник в особняк и мы были свидетелями сцены с чревовещанием (во что я отказываюсь верить), то чтó вы скажете о разорванном букете и о венце, унесенном невидимой рукой?..

Действительно, невозможно было объяснить эти два инцидента действиями фокусника, каким бы ловким он ни был. Поэтому капитан Харалан добавил:

— Говорите же, дорогой Видаль. Это ваш чревовещатель разорил букет, уничтожив цветок за цветком, завладел венцом, пронес его через гостиные и украл как вор?

Я не ответил.

— Не будете же вы утверждать, — продолжал капитан, горячась, — что мы были жертвами какой-то галлюцинации?

Нет, конечно! Все произошло на глазах у сотни человек!

После нескольких минут всеобщего молчания, которые я не прерывал, доктор сказал в заключение:

— Примем вещи такими, какие они есть, и не будем стараться себя обманывать… Перед нами факты, которые не поддаются никакому естественнонаучному объяснению, но которые нельзя отрицать… Оставаясь, однако, реалистами, посмотрим, не захотел ли кто-то… не любитель глупых шуток, нет, а враг… испортить вечер обручения из чувства мести…

Именно так, возможно, следовало ставить вопрос.

— Враг? — воскликнул Марк. — Враг вашего или моего семейства, господин Родерих?.. У меня нет таких врагов!.. А у вас? У вас есть?

— Да, — утвердительно ответил капитан Харалан.

— И кто это?..

— Тот, кто раньше вас, Марк, просил руки моей сестры…

— Вильгельм Шториц?..

— Вильгельм Шториц!

Вот имя, которое я ждал услышать… имя того таинственного и подозрительного субъекта!

Тогда Марку рассказали о том, чего он еще не знал. Доктор поведал ему о визите Вильгельма Шторица к ним в дом за несколько дней до инцидента… Тот опять пришел свататься, несмотря на то, что прежде уже получил окончательный отказ, несмотря на то, что рука Миры Родерих уже обещана другому.