Потянулись минуты ожидания. Все в ходовой рубке неотрывно смотрели на монитор Системы глобального местонахождения. Наконец на экране высветился ряд нулей, свидетельствуя о том, что корабль прибыл в расчетное место. Теперь требовалось удержать корабль в заданной точке. Капитан Квик с головой ушел в программирование координат для автоматизированной системы управления судном, которая следила за состоянием моря и погодными условиями и управляла тягловыми водометами на носу и корме. И вот «Гломар эксплорер» закачался на воде, не позволяя силам ветра и течения отклоняться больше чем на метр.

В дело вступили еще несколько систем, каждая из которых играла решающую роль в операции. Всех охватила лихорадка действия. Группы инженеров и техников, электронщиков и ученых работали слаженно, стремясь установить рефлектор точно на пути звуковых волн. Бригада НУМА, работавшая на платформах высоко над палубой, завершила последние работы и присоединила отражатель к спусковому крюку вышки.

Далеко внизу ожила одна из самых уникальных секций корабля. Она занимала среднюю треть корпуса, где на площади в тысяча триста шестьдесят семь квадратных метров создавался и заполнялся водой резервуар (на корабле его называли Лунным прудом) за счет отсеков главного корпуса, уходивших в специально сконструированные камеры в носовой и кормовой частях корабля. Подлинное сердце системы проведения работ на морском дне (и того, что стало операцией по вызволению русской подлодки), Лунный пруд был местом, куда сходилось все, откуда землесосный шланг опускался на тысячи метров за минералами, устилавшими океанское дно, и откуда предстояло спустить под воду громадную тарелку-отражатель.

Инженерные системы на борту «Гломар эксплорера» первоначально создавались для подъема тяжелых объектов с морского дна, а не для спуска более легких, зато и больших по размерам объектов. В спешном порядке для проведения сложной операции менялась рабочая методика. Мелкие затруднения преодолевались мгновенно. Каждый шаг согласовывался и исполнялся в точности. Оператор вышки подтягивал спускные тросы до тех пор, пока рефлектор не завис в воздухе. От бригады НУМА поступил надлежащий сигнал, означавший, что сборка рефлектора целиком завершена. После этого тарелку спустили по диагонали через прямоугольный Лунный пруд в море с зазором всего в несколько сантиметров. Едва-едва прошла. Погружение велось со скоростью десять метров в минуту. Полная установка на тросах, закрепивших тарелку под заданным углом и на заданной глубине для рикошета звуковых волн к острову Гладиатор, заняла четырнадцать минут.

Громкоговорители разнесли голос капитана Квика по всему кораблю:

— До схождения шесть минут десять секунд. Всему экипажу корабля отправиться к складскому отсеку машинного отделения в кормовой части корабля и разместиться в нем в соответствии с инструктажем. Сделать это немедленно. Повторяю: немедленно. Бегом, а не шагом.

И разом все заскользили вниз по трапам и лесам, как плотная группа бегунов-марафонцев, торопясь спуститься в двигательный и насосный отсеки. Двадцать членов экипажа, не жалея сил, сделали отсек звуконепроницаемым, пустив в ход любой кусок звукопоглощающего материала, какой только могли отыскать. Корабельными полотенцами, одеялами, простынями, матрасами, мягкими подушками со всех кресел и диванов, а также деревянными брусьями, какие только смогли раздобыть, покрыли они потолок, палубу и переборки склада, чтобы не дать проникнуть ни единому звуку.

Торопясь по трапам на нижние палубы, Сэндекер заметил Эймсу:

— Это самая мучительная часть нашей операции.

— Понимаю, о чем вы думаете, — отозвался Эймс, резво прыгая через ступеньку. — Волнение от желания узнать, не допустили ли мы малюсенький просчет, из-за которого оказались в неподходящем месте и в неподходящее время.