|
Слишком много вопросов — остров Тэлэйт, пролив, взаимоотношения с Конфедерацией и… Аккуратное маленькое колечко — Джона. Хитроумная лгунья! Аластар фыркнул от напускного возмущения. Пожалуй, он — в гневе, он практически в «страшном» гневе и одновременно в полном восторге. Как ловко Джона обвела его вокруг пальца! Да и он сам умудрился выставить себя болваном, когда поверил в то, что младший от Бранда Никэйна. Воистину, мужчины — сущие младенцы, когда речь идет о детях. То незабываемое лето после одиннадцати годов разрыва, смерти Никэйна, вендетты и бурного примирения просто не могло остаться лишь счастливым воспоминанием. Пока наемная актерка вдохновенно изображала вдову Бранда, врачующую на водах душевные раны, они с Джоной сбежали от всего мира в единственное место, где их не нашли бы. В Освин, на берег священного озера, где восемьсот лет назад стоял замок клана Эск. Первый дом диллайн на земле Джезима. Шуриа впала в экстаз, лишь увидав древние развалины — две мрачные стены, уцелевшие от тронного зала. Ходила, касалась пальчиками серого грубого камня, что-то шептала, улыбалась чудной улыбкой, хмурилась — и светилась, светилась, переполненная Жаждой Жизни, точно спелая виноградинка на солнце. Аластар видеть духов не мог, а потому лежал на траве, точно так же курил и любовался самой прекрасной женщиной, которую ему подарила судьба. Как она плещется на теплом мелководье отмели в одной короткой нижней сорочке, хохочущая, искушающая… И конечно, он не смог устоять. Снова не смог. И не хотел. Потому что, как ни банально это звучит, но за все деньги мира не купить бескорыстную искреннюю любовь. Скорее всего, именно тогда Аластар Эск стал отцом Идгарда. Как двенадцатью годами ранее — отцом Раммана. «Что ж, пусть парень потешится страшной тайной. Это даже полезно для кровообращения. А женщины… женщины всегда одинаковы, любят ходить пусть по опасной, но протоптанной дорожке, и если один раз получилась уловка, то обязательно повторят еще…» — Думаешь о своей шлюхе? Походка диллайн почти бесшумна, и как вошла Лайд, хозяин кабинета не слышал. И отвечать тоже не стал, только открыл глаза, затянулся дымом и убрал руку с ширинки брюк. — Что ее малолетний выползок делает в нашем доме? Как ты посмел привечать сына своей подстилки под одной крышей с законной семьей? И после этого ты хочешь доказать мне, что ничего между вами не было?! Аластар в глубине души полагал, что двести лет понадобились эсмондам, чтобы добиться появления этих склочных истеричных интонаций, от которых по всему телу встают дыбом волоски. Словно ржавой пилой пилят пушечное ядро. — Доказательства! Им всем нужны доказательства! Идиоты! Какие доказательства, если я видела, как ты смотрел на нее. Напомнить тебе? Осенью на приеме у Атэлмара… — И тут же исправилась: — У Его Императорского Величества. Как ты на нее посмотрел? Мысленно Аластар от досады хлопнул себя по лбу. Да, тут он оплошал. Но после полугодовой разлуки и трех, Предвечный помоги, неудавшихся по множеству причин свиданий он уже не мог думать ни о чем, кроме как о шпильках, которые выдернет из жестких черных кос, и тоненьких щиколотках Джоны. Что поделаешь, никто не совершенен, а мужскую похоть еще никто не отменял. — Ни на одну из своих бесчисленных баб ты никогда так не смотрел! — вспыхнула Лайд, натолкнувшись на ледяное безразличие мужа. — Ты забыл про свои обязательства перед Святыми Эсмондами? Так я тебе напомню! Три ребенка мужского пола, трое наших сыновей должны стать высшими иерархами Круга — это твой долг перед народом. Сколько раз Аластар Эск слышал эту фразу? В принципе, можно подсчитать точно. Семнадцать лет в браке, через день, вычесть примерно шесть лет, которые он с радостью провел вдали от дома. |
