|
Лучше по кругу, чтобы зайти в спину и пырнуть ножом в самый неподходящий момент. А уж как помогают сладкие мысли о грядущем отмщении бежать по лесу! В одной руке юбка, в другой сумка Грэйн. Белые графские ляжки так и сверкают на весь лес, а молоденькая крапива хлещет бесстыдницу по ногам в рваных чулках. Весь день прятались по кустам, шарахались из стороны в сторону, сворачивали, едва только заметив человеческую фигуру. Не важно, кто это окажется, солдат или обыватель. Служивый поднимет тревогу, селянин тут же донесет первому встречному разъезду. Награду за поимку эрны Кэдвен никто не отменял, а скорее всего, за поджог храма ее утроили. Поросшие лесом холмы сулили беглянкам приют, но, чтобы добраться до них, следовало пересечь долину крошечного ручья. — Будем оврагами ползти, — решила ролфи. Оврагами так оврагами, ползти так ползти. Оказалось, что Джона ползает ничуть не хуже какой-нибудь гадюки. Может, не так уж далеки от истины все эти намеки на голый скользкий хвост, которыми так любил сыпать эрн Янэмарэйн? Что-что, а хвост бы сейчас не помешал. И змеиная раскраска. Обидно, что заметили беглянок, когда они преодолели две трети пути. Молоденький солдатик, почти мальчишка, постеснялся старших товарищей и отошел отлить подальше в кусты. — Вот они! Держи! Грэйн ругнулась, дернула Джону за руку, и они, уже ни от кого не прячась, сломя голову бросились к холмам. — Быстрей, да быстрей же, Джоэйн, ради твоих духов! — Грэйн, сама дыша, как запаленная лошадь, подгоняла путавшуюся в юбках шуриа. Локка, Морайг… если она споткнется и упадет, если споткнется и упадет хоть одна из них — это конец. Юбку Джоне пришлось задрать до талии, потрясая воображение доблестных синтафских воинов видом коротких панталончиков с рюшками на заднице. Солдаты начали стрелять. Далековато для меткого попадания, но зато страшно. Если бы ежик не успел перевариться, то Джона выпустила бы его обратно от одного только ужаса перед пулей. — Джоэйн! Пригнись! — взвыла Грэйн За спиной снова грохнуло. Когти Локки, ну ведь должен же он был отсыреть, синтафский порох, просто обязан! Впрочем, пока они мажут… Пока. А лесок на холме — вот он, уже совсем рядом! Но эти, за спиной, — они еще ближе… — Да быстрей же ты! Ну! Пошла, пошла! — Грэйн уже не Джоэйн, себе это пыхтела. — Пошла, сука глупая… Бегом! Ах, как не хватало сейчас рядом капитана Витарра эрн-Снэйра с его стеком, чтоб как следует прибавить нерадивым девкам скорости. Очень не хватало, просто ка-та-стро-фи-чески… — Не стрелять! — орал кто-то позади. — Не стрелять! А вот это хор-рошо, дворняжки, это пр-равильно… Зачем вам стрелять? Добыча и так не уйдет, куда ж ей уходить?.. Вот мы, тепленькие, — бери не хочу… А вот вам! Но кто-то из преследователей все-таки не удержался, выстрелил. На бегу, не целясь… попасть он мог только чудом, а чудеса сегодня были строго лимитированы для обеих сторон. Раскаленный кусочек свинца просвистел над головой у Грэйн, и терпение ролфи лопнуло. Ну, хватит! Шуриа уже цеплялась подолом за ветки ближних кустов, так что… Эрна Кэдвен развернулась и четко, как на учениях, зарядила свой мушкет. В ушах у нее вместо азартных криков погони гремела барабанная дробь. И-и… на счет! Р-раз! — скусить патрон! Два! — отсыпать на полку. Тр-ри! — закрыть полку, приклад в землю. Четыр-ре! — патрон в ствол! Пять! — пробить шомполом. Шесть! — на колено, приклад в плечо! Цельсь! Пли! Чтобы промазать по таким крупным мишеням, надо было уродиться синтафским выродком-смеском. Грэйн не промазала. И когда сквозь черный вонючий дым загонщики смогли что-то разглядеть, ролфи уже не было. |
