— Ну? — Сашка решительно вдавил кнопку звонка, вызвав короткий перезвон. И усмехнулся: — Терция.

Это слово Лилька уже слышала. Наверное, тоже от дедушки, ведь оно было музыкальным. Только вот значения его не помнила. Но и спрашивать у Саши она не собиралась. Почему-то она и без того рядом с ним чувствовала себя какой-то малограмотной. Ни с дедушкой, ни с учителями этого ощущений не возникало.

Со знанием дела кивнув, она незаметно скосила глаза и едва не расхохоталась: Сашка сделал такое независимое лицо, как будто пришел не к учительнице, а на свидание. Точно с таким же выражением Лешка Михайлов приглашал ее в прошлом месяце в кино. Лилька сходила. А что? Разве дедушка дал бы ей столько денег на билет?

"Ты только найдись! — мысленно попросила она дедушку. — Я никогда в жизни больше ничего не буду клянчить. И в кино никогда не пойду, если ты будешь против. Если что, мне и телевизора хватит. Только найдись, пожалуйста…"

Глава 4

Дверь открылась так мягко, что потом Лилька никак не могла вспомнить: замок хоть щелкнул или нет? Как будто Сашкина учительница с диковинным именем повернула его заранее и все ждала за дверью, когда они наговорятся про свои детские глупости.

Из квартиры на них пролилось солнце. Прямо вытекло в подъезд, не больно ослепив, и Лилька удивилась тому, что до этой минуты вообще не замечала, были на небе хоть какие-нибудь тучки или нет.

А еще почувствовала, что есть хочется просто зверски, потому что вслед за солнцем выплыл запах какой-то сдобы. Тоже солнечной — так Лильке представилось. Саша уже здоровался и что-то не очень связно объяснял, а их приглашали пройти, а она думала только о том, что никак не ожидала встретиться с таким вкусным запахом в квартире учительницы музыки. Здесь должно было пахнуть чем-то совсем другим… Хотя чем? Старыми нотами, что ли? Канифолью пианисты не пользуются.

За столом Лилька очутилась так быстро, будто все произошло по щучьему веленью, по ее хотенью. Она кусала черничный пирог, какого никогда не пробовала, изо всех сил заставляя себя не торопиться, и гадала: откуда взялась черника, которая в Сибири никогда не росла. А еще украдкой разглядывала Иоланту Сигизмундовну — Лилька все же успела заучить ее имя.

Она сразу пришла к выводу, что Сашка был абсолютно прав: его учительница — настоящая дама. Таких в книжках еще называют "львицами". И наверняка в прошлом красавица, это и сейчас было видно не только по глазам. Хотя они оставались молодыми и блестящими, как камешки черного агата.

Один такой хранился у дедушки в ящике… Почему-то он никогда не рассказывал, откуда взялся этот камень, и потому Лильке казалось, что с этим камнем связана какая-то трагическая любовная история. Она ведь была не маленькой и понимала, что хоть сейчас дедушка и мало похож на мужчину, который может влюбиться, но когда-то он же был таким! Правда, на фотографиях он выглядел очень смешным в широких мешковатых штанах и большой шляпе. Но дедушка говорил, что тогда все так ходили.

Интересно было бы посмотреть, как одевалась в те годы Иоланта. Пока у Лильки не получалось представить, чтобы та хоть в какой одежде выглядела смешно при таких удлиненных, выразительных скулах, как у кинозвезды их времен — Любови Орловой.

Еще у нее был очень прямой тонкий нос, и высокие, точно удивленные брови, какие Лилька видела только на старинных портретах. Вот только возле рта, уже неяркого, было много заметных морщинок, и шея успела состариться. Наверное, поэтому Иоланта Сигизмундовна даже дома повязывала сиреневую газовую косыночку. Лилька решила, что этот цвет учительнице к лицу.

Ее длинные волосы, хоть и были совсем седыми, но уложены оказались так красиво, открывая высокий лоб, что позавидовать можно было. Лилька горько вздохнула, представив свои легкие стриженые волосишки, и поскорее закусила сладким пирогом.