– Даже более того – куча людей мечтают, но не могут в него вступить. Алекс, с одной стороны, очень щедра, а с другой – если ее подставили и обманули хоть единожды, она закроет все двери перед таким человеком. Так что да, ее гости – друзья друг другу. Я тебя познакомлю со всеми, с кем успею.

Нашу неторопливую беседу прервал громкий бесцеремонный стук в дверь.

Мы с Максом удивленно переглянулись. Кто это может быть в такое время? Крикнув просьбу подождать пару секунд, Макс кинул мне белый банный халат, а сам впрыгнул в лежавшую у изголовья футболку. За дверью стояли двое в полицейской форме.

Вежливо козырнув, один из них на ломаном английском спросил у Макса:

– Сеньор Сереметеф?

– Шереметьев, – все так же удивленно поправил сеньор.

– Сеньор, мне очень жаль, но вы подозреваетесь в преднамеренном убийстве. Прошу следовать за мной.

– Что? – выдохнула я, глядя округлившимися глазами на такого же растерянного, как и я, Макса. – Убийстве кого?

– Сеньоры Гордон, сеньора. Мне жаль.

– Какое убийство? – потряс головой Макс. – Я с ней разговаривал буквально часов пять назад!

– Причем тут Макс? – одновременно с ним спросила я.

– Сеньор, сеньора, нам очень жаль, и мы тоже будем рады, если это все окажется большой ошибкой, – покивал головой улыбчивый полицейский. – Но нам в участок пришел факс из Лондреса, что вы, сеньор, единственный подозреваемый.

– Да черт с ними, с подозрениями! – вспылил вдруг Макс. – Что с Алекс? Где она?

– Сеньор, вам надо пройти с нами в отделение, мы больше ничего не знаем, сеньор, – развел руками второй.

– Вы уж как хотите, – решительно влезла я. – Но я тоже пойду с вами. Даже не уговаривайте меня сидеть в номере и ждать неизвестно чего!

– Сеньоры англичане? – зачем-то уточнил полицейский.

– Боже упаси, – замахала я руками. – Сеньоры русские и находятся здесь с вечера 30 декабря. И все эти дни мы провели вдвоем, не разлучаясь ни на мгновение.

– Как карашо! – вдруг возрадовался один из арестующих. – У меня мама русская, из Воронеши! Я тоже пополам русский. Меня зовут Хорхе, а мама зовет Жорой. Вы тоже можно звать меня Жорой. Так что, пошли? – И он, широко улыбаясь, приглашающе махнул нам рукой.

Глава 26

– Этого просто не может быть. Не может быть, потому что это же Алекс! С ней не могло и не может случиться нечто подобное! Она… Она все всегда предусматривает на десятки шагов вперед. Да и Ник – он лучший, понимаете? Он вообще самый лучший. У него не мог сломаться самолет. Да что за бред вообще – самолет Алекс сломался. Он что – игрушка? Чушь какая-то! Немыслимая чушь! – как заведенный, по кругу, одно и то же повторял я.

Мне любезно предоставили право на звонок в том отделении, куда проводили нас улыбчивые полицейские. И даже не особо смотрели на часы, пока я беседовал с адвокатом Алекс – своего у меня так и не было. Поэтому и удалось выяснить следующее:

Алекс пропала.

Исчезла.

Испарилась со всех радаров вместе со своим самолетом, на котором летела праздновать собственный юбилей. Вместе с экипажем. Сегодня. В три часа пополудни по Лондонскому времени.

Странным было то, что экипаж был не в полном составе. Франсуаза, стюардесса и мобильная медсестра, накануне сломала ногу и лежала сейчас в больнице, а второй пилот не был допущен к рейсу, потому что накануне сел за руль своего автомобиля в состоянии алкогольного опьянения и попал в ДТП – сам он при этом был жив и здоров, а вот пассажиры второго транспортного средства получили травмы, и теперь Ричу грозил как минимум серьезный штраф и лишение водительских прав на какое-то время.