|
Но мы не будем на этом останавливаться, ведь это не та дискуссия, о которой вы меня просили. Моя мысль нацелена на другое; я думаю, что нас возмущает война по той причине, что мы иначе не можем. Мы — пацифисты, потому что должны ими быть по органическим причинам. Тогда нам легко подготовить аргументацию для нашей позиции.
Здесь я вынужден пуститься в объяснения. Я имею в виду следующее: с незапамятных времен длится процесс культурного развития человечества. (Я знаю, что другие предпочитают называть его цивилизацией.) Всем самым лучшим в нас мы обязаны этому процессу — но и многими страданиями тоже. Его истоки и предпосылки туманны, исход неизвестен, а некоторые его характерные черты легко опознаваемы. Возможно, он приведет к вымиранию человеческого рода, поскольку отрицательно воздействует на сексуальную функцию во многих аспектах, и уже сегодня нецивилизованные народы и отсталые слои населения размножаются активнее, чем высокоцивилизованные. Возможно, этот процесс сродни одомашниванию определенных видов животных; вне сомнения, он влечет за собой физические изменения; мы еще не свыклись с мыслью о том, что культурное развитие тоже органический процесс. Сопутствующие этому культурному процессу психические изменения очевидны и недвусмысленны. Они заключаются в смещении целей влечений и ограничении инстинктивных импульсов. Ощущения, дававшие наслаждение нашим предкам, стали нам безразличны или даже невыносимы; изменения наших требований к этическому и эстетическому идеалу имеют органические обоснования. Из психологических характерных черт культуры две представляются мне наиважнейшими: усиление интеллекта, начинающего господствовать над сферой влечений, и интериоризация склонности к агрессии со всеми отсюда вытекающими позитивными и негативными последствиями. Психическим установкам, которые диктует нам культурный процесс, вопиющим образом противоречит война, поэтому мы должны восставать против нее, мы просто не можем ее больше выносить, это не просто интеллектуальное и аффективное неприятие, это конституциональная непереносимость у нас, пацифистов, идиосинкразия в ее крайней форме выраженности. Кажется, эстетическое безобразие войны играет ничуть не меньшую роль в нашем протесте, чем ее ужасы. Сколько придется нам ждать, пока остальные станут пацифистами? Это неизвестно, но, возможно, это не утопическая надежда и под влиянием обоих факторов, культурной установки и обоснованного страха перед последствиями будущей войны, будет положен конец ведению войн в обозримом будущем. Какими дорогами или окольными путями это произойдет, нам знать не дано. Лишь одно мы осмелимся утверждать: все, что способствует культурному развитию, работает и против войны. Сердечно вас приветствую и прошу прощения, если мои рассуждения вас разочаровали. Ваш Зигмунд Фрейд |
