— Всякие бывают. И Гуливеры, и лилипуты, — отпарировала хозяйка буфета. — Не нравятся бутерброды, возьмите овощной салатик.

   Санчо пренебрежительно отмахнулся. Словно ему предложили маковую росинку.

   — Овощное организм не принимает. Свои овощи на грядках произрастают. Почему отсутствуют куры и утки? Или перевелись гуси и петухи, или лень возиться — ощипывать да опаливать. Беда, полный развал... Спроворь, кормилица, салатик с курой и три карликовых бутербродика.

   Буфетчица раздвинула перекрашенные губки, показала зубной протез. Ей нравились оголодавшие посетители. Во первых, возможно получить солидный навар, во вторых — завести нужные знакомства.

   — Сами сказали: курей нет, — невесть чему засмеялась тощая телка. Скорей всего, своей молодости и изяществу.

   — Поищите — найдете! — парировал помощник депутата. — Вы ищете, я плачу. Товар на товар. Сейчас в стране — изобилие.

   — Ладно, найдем, — уверенно пообещала толстуха. — С чем бутерброды?

   Санчо плотоядно оглядел витрину.

   — Два с бужениной, два с беконом. Потом добавите.

   — Вы ведь сказали: три бутерброда, — снова рассмеялась жизнерадостная молодка.

   — Ну, и что?

   — Получается четыре...

   — Молоток, отличница, хорошо считаешь! Пусть будет по твоему — четыре. После подумаю над пятым и шестым. Понравится — переключусь на дюжину.

   Толстуха положила на тарелку четыре бутерброда, оглядела пузатого клиента и добавила еще один. Санчо не стал возражать, проглотил слюну.

   — А попить? — напомнила главная буфетчица. — Колу или родимый лимонад? Может быть... — традиционным жестом алкашей она щелкнула себя по жировой складке на шее.

   — Ни того и ни другого. Врачи не рекомендуют употреблять лишнюю жидкость. Говорят, что переполняются клетки и разбухают. Поэтому я такой... плотный. Как и вы.

   — Пива тоже нельзя? — поскучнела дама. — Жаль...

   — Мне тоже, — признался Санчо. На самом деле ему страшно хотелось холодного пивка, качество которого гарантировано всезнающей, но ни за что не отвечающей, рекламой. — Да, чуть не забыл самое главное! — ожившая буфетчица поставила на прилавок бутылку коньяка. — Сказал же: противопоказано! — бутылка исчезла, будто ее сдул порыв ветра. Но не под прилавок и не на витрину — в карман Санчо. — Нужны пустые коробки. Только без жира — стерильнодиетические. Для эвакуации из Думы бумажного архива. Мы сваливаем, то-есть, линяем, еще точней — перебираемся на другое местожительство.

   — Из-под коньяка устроит?

   Санчо задумчиво постучал по прилавку толстыми пальцами. Будто сообщал по азбуке Морзе свое согласие.

   — Из-под какого коньяка? Армянского или азербайджанского?

   — Из-под молдавского. Коньяк настоящий, доброкачественный, сама дегустировала.

   — Ну, если настоящий — беру.

   Санчо придирчиво обследовал принесенную тару, даже понюхал.

   — Годится!

   — Переезжаете, что ли? — осторожно поинтересовалась буфетчица.