— Федь, зачем нормальные сексуальные отношения грузить глупыми вопросами?

   Ага, сама вышла на желанную тематику! Это уже теплей!

   — Сексологи утверждают, что женщины, в отличии от мужиков, умеют любить ушами. Я ведь никогда не говорил, что люблю тебя.

   — Так скажи! Мне будет приятно.

   — Не дождешься!

   — Почему? — обиженно прошептала Сашка. — Или решил признаться в постели? Тогда заканчиваем этот цирк и перебираемся в общежитейскую конуру. Которую ты вот уже неделю не посещал.

   Для настоящей любви неделя — немыслимо длинный срок. Раньше они резвились два раза в день: утром перед занятиями и вечером после завершения трудового дня. Но это было сто лет тому назад, до появления в его жизни Лерки.

   — Не торопись, всему свое время. Поговорим. Без фальшивых поцелуйчиков и слезливых обид. Стоит ли грузить нормальный секс подобными признаниями? Опасно и вредно... Знаешь, Саш, наверно, это действительно наше последнее совместное... развлечение

   — Под названием: «Об»яснение в нелюбви», да?

   — Пардон, мадмуазель, но так будет по честному. Это не бизнес — в таких делах я не люблю и не особенно умею химичить.

   Он осторожно покосился на соседний плотик. Сашка не плачет — сосредоточенно глядит в потолок. Будто заинтересовалась хрустальной люстрой.

   — Обидная для меня честность. Как в той рекламе: не хочу. Ну, помнишь — идет голая фотомодель по людной улице, жует жвачку, а навстречу — секссимвол с такой же жвачкой. Диктор поясняет для тупых: мол, ничего, кроме жвачки, этим счастливчикам не нужно...

   — А тебе нужно?

   — Да, мне нужно! Ты — хорошая партия. Без растительности в ноздрях, не старый и не пузатый... Партии делают и без всяких разных чувств... По расчету.

   Федечка горько усмехнулся.

   — Партии без чувств получаются карликовыми и не преодолевают пятипроцентный барьер... Тем более, Швеция заменена на Кислодрищенск.

   — Понятно... Но это же идиотизм?

   — Чистейшей воды, без вредных примесей.

   — Ну, и глупо!

   — Не отрицаю. Вполне возможно. Глупость в квадрате.

   — Барьер не взят. Все по честному. Слава Богу, финиш!

   — Мы остаемся друзьями?

   — Давай без горького подслащивания. Обойдусь, не рассыплюсь.

   — Знаешь, Саш, будущее непредсказуемо. Вдруг что-то изменится и нас потянет на второй дубль?

   — Не получится, оракул! Дубль первый, он же — последний. Снято! Мы едем в разных машинах в разные стороны.

   — Легче стало?

   — Трудно сказать... Скорее — грустно.

   — Грусть пройдет...

   — Надежда юношей питает, да?

   Оператор, так и не дождавшись еще одной бумажки с изображением «штатовского» президента, выключает музыку, дергает рубильник — гаснут разноцветные гирлянды, перестают брызгать фонтаны, останавливются водовороты. Праздник окончен, наступили серые будни.

   — Эй, VIP-персоны, ваше время вышло. Закругляемся. Поторопитесь! Через десять минут парк запрут и спустят злых собачек.

   — Злых собак не бывает, мистер, — немедленно отреагировала Сашка.