– Что случилось? – спросил он. – Где Джеймс?

Его все еще окружал туман, но в воздухе больше не несло дымом и порохом. Наоборот, пахло зеленью и влагой. Он поднялся на ноги и сделал шаг вперед.

– Джеймс? – позвал он. – Ты там?

Не было слышно взрывов и выстрелов. Только тихая природа, но тихая лишь на первый взгляд. Пение птиц, жужжание насекомых, шелест деревьев на ветру.

Туман растворился. Фрэнк увидел перед собой поле с темной травой и хрупкими белыми цветами. Он чувствовал соленый запах моря. После многих месяцев в траншеях, оно манило его.

И он побежал.

Фрэнк достиг берега и обнаружил, что его ноги босы, а сам он одет в легкую майку и шорты. Именно в такой одежде он привык выходить в море на рыбачьих судах. Под ногами он ощущал влажный песок, а в лицо летели соленые капли.

– Я дома, – сказал он.

На пляже было пусто. Стоял ранний вечер: то время, когда полдень медленно движется к сумеркам. Вдоль воды шла женщина, ведя за руку ребенка.

– О нет, – сказал Фрэнк. – Нет, нет, нет!

Возникла новая картина. Старый моряк, которого он знал много лет назад, когда впервые присоединился к команде.

Мое присутствие его не удивляло. Каждая душа знает, что, в конце концов, мы с ней встретимся.

– Я мертв, не так ли? – Он повернулся ко мне. – Эти ублюдки все-таки до меня добрались!

Я кивнул.

– В каком-то смысле, да.

Он упал на песок и зарыдал.

– Моя бедная жена совсем одна, – всхлипнул он. – Мой маленький сын никогда не увидит отца. А малыш! – Он умоляюще посмотрел на меня. – Кто о них позаботится?

– Они научатся заботиться сами о себе.

Это его не утешило.

– Им будет тяжело, – сказал он. – Не притворяйся, что это не так.

– Им будет тяжело, – согласился я. – Тебе нужно послать им успокоение и помощь. Все, что бы ты сделал для них, если бы мог.

Он посмотрел на меня.

– Разве это возможно?

– Да, – ответил я. – Если ты очень сильно этого захочешь.

Фрэнк Мэйсон смотрел на свою семью. Его сын сел на берегу и начал строить замок из песка.

– Утешься, – сказал я ему. – Помни: сон делает их ближе к тебе.

Его глаза наполнились надеждой.

– Как и детство, – добавил я. – Дети все видят.

Малыш повернулся к Фрэнку и одарил его слюнявой улыбкой. Он почувствовал присутствие отца.

– И остерегайся кошек, – сказал я ему на прощание.

Сомневаюсь, что он меня услышал.

Аид

Именные жетоны – 21 март, 1918

Они нашли Джеймса, когда уже стемнело.

Он оказался в резервных траншеях, в сотнях ярдов от того места, где он выбрался на поверхность. Юноша не знал, как там оказался.

После медицинского осмотра выяснилось, что он не ел и не пил целый день. Он лежал в блиндаже, свернувшись клубком, и отказывался выходить.

Но ему пришлось. Немцы захватили часть траншей и продолжали наступать на Пятую армию. Британские войска отступали. Если бы он остался в траншеях – попал бы в плен.

Он направлял винтовку на каждого, кто пытался вытащить его из блиндажа. Джеймсу повезло, что за такое поведение офицер не застрелил его на месте. Они не могли замедлять отступление, точно так же, как и не могли позволить своим солдатам стать пленными и, возможно, выдать их секреты.

Но рядовой Джеймс Олдридж не знал никаких секретов.

– Где Мэйсон? – вот и все, что он говорил.