— Чем я могу быть полезен, капитан? Блоджет потрогал пышные, золотистого цвета бакенбарды.

— Я хотел бы поговорить о вашем мальчике…

— О Рори? — удивленно спросил Стефен. — Но я уверен, что с ним все в порядке.

— Ничего серьезного, — подтвердил Блоджет, махнув рукой. — Но мне сказал мой старший помощник, что он водит дружбу с эмигрантами. И я беспокоюсь о его безопасности…

Стефен замер — его охватило бешенство. Сколько можно слушать о плохих манерах, дурных привычках, отсутствии морали у эмигрантов! Создавалось впечатление, что это какой-то низший вид человеческой расы, а не просто бедные скитальцы, путешествующие в невообразимых условиях.

— Никакого вреда Рори от этого не будет! Капитан нахмурился:

— Конечно, я не имею права выбирать вашему сыну компанию. Но люди из четвертого класса…

Стефен счел самым благоразумным сменить тему разговора.

— А я вот о чем думаю, капитан, — сказал он. — Мне нужно место для тренировки и несколько хороших партнеров. Если вы не возражаете, я организовал бы несколько матчей на баке с мужчинами из четвертого класса.

Капитан оживился:

— Прекрасная мысль, Флин. Да, да, несомненно! Это должно развлечь пассажиров!

— Хорошо, — сказал Стефен, желая закончить беседу. — Если погода позволит, завтра же все организую.

— Кстати, о матчах, — проговорил капитан, хлопнув Стефена по плечу. — Я не могу забыть ваш бой с Магири в прошлом году. Обычно я не держу пари, но друзья уговорили поставить на вас несколько долларов. И я получил очень хороший выигрыш!

Стефен постарался выглядеть польщенным:

— Рад был вам помочь.

— Я и в Новом Орлеане бывал, — продолжал Блоджет, провожая Стефена до двери. — Но никогда не видел столь интересного призового матча, как в прошлом году. Телеграфная контора прямо кишела плантаторами, торговцами, да и моряками вроде меня. Один мужчина поставил на вас половину своего урожая. — Капитан многозначительно взглянул на Стефена. — Признаться, я и не перестаю надеяться когда-то выиграть более приличную сумму.

Стефен покачал головой:

— Единственный ринг, на который я буду выходить, — это тренировочный ринг в моем собственном салуне. Да и то только для того, чтобы держать себя в форме. Магири меня пометил. Повезло, что живым остался после того боя!

— Повезло! — возмущенно воскликнул капитан. — Какое же тут везение? Вы же Магири выстирали и развесили на канатах, как старую рубаху! — Он весело хлопнул Стефена по плечу. — Мы еще поглядим на вашу вечную отставку.

Стефен не спорил, но, сопровождая капитана Блоджета в обеденный салон и слушая похвалы, понимал, что его решение останется неизменным. С боями он покончил раз и навсегда и ничего не хотел, кроме как осесть в своей просторной квартире над салуном и растить мальчишку.

На следующий день погода испортилась — было холодно, появился туман. Невзирая на шерстяные чулки и самую теплую шаль, Анна не переставала дрожать. Ей было холодно и голодно, дрожащие пальцы то и дело роняли крючок и пряжу, с которыми она обычно так легко управлялась. Она посмотрела на густой черный дым из трубы, изрыгающий золу над палубой, и решила, что работать бесполезно. Девушка могла бы еще отмыть грязь с деталей кружева, но плести их уже была не в силах.

Анна закрыла глаза и прислонилась к переборке, ловя запахи готовящегося мяса и кофе. Эти запахи вызывали спазмы в желудке, рот наполнялся слюной. Вчера вечером она сделала на ужин болтушку из остатков овсяной муки. Каша едва покрыла дно горшка.